В первый раз, когда я увидел своего сына в форме Цахаля, я заплакал. Я уже двадцать лет не пропускаю зажигание факелов на День Независимости, и хотя мой телевизор корейского происхождения, я научил его болеть за нашу сборную.

Я сионист. Я верю в наше право на эту землю. У людей, которые на протяжении истории испытывали несправедливые гонения, есть право на свою страну плюс Ф-16 (подарок от производителя).

Мне больно от любого проявления антисемитизма от Лондона до Бомбея, но в глубине души я думаю, что евреи, которые выбрали жить за границей, не понимают что-то очень базисное про этот мир. Государство Израиль было построено не для того, чтобы антисемитизм исчез, а для того, чтобы мы могли послать антисемитов подальше.

Я сионист. В меня стреляли в Ливане, в Кирьят-Шмоне катюша упала всего в нескольких метрах от меня, ракеты падали возле моего дома во время операции "Буря в пустыне", я был в Сдероте, когда там звучала сирена, мои дети сидели в убежище, еще не умея выговаривать свое имя, прижимаясь к бабушке, приехавшей сюда из Польши, спасаясь от смерти, но тем не менее я всегда чувствовал себя счастливчиком из-за того, что живу тут, и в любом другом месте мне не так хорошо.

Я сионист. Я считаю, что любой человек, живущий здесь, должен служить в армии, платить налоги, голосовать на выборах и знать наизусть слова хотя бы одной песни Шалома Ханоха.

Я считаю, что государство Израиль это не только место, но и идея, и я всем сердцем верю в три дополнительные заповеди, выгравированные на стене музея Катастрофы в Вашингтоне : "Не сотрудничай со злом, не стой в стороне, не будь жертвой".

Я сионист. Я уже лежал на спине в Ватикане, восхищаясь росписью Сикстинской капеллы, я купил открытку в Нотр-Даме в Париже, и на меня произвел глубокое впечатление миниатюрный изумрудный Будда в королевским храме в Банкоке. Но я все еще верю, что Тель-Авив более занятное место, Красное море более зеленое, и туннели Стены Плача дарят намного более духовное переживание.

Да, я не объективен, но я также не объективен по отношению к своей жене и детям.

Я сионист. Я человек будущего, также проживающий и свое прошлое. В моей родословной можно найти Моисея, Иисуса, Рамбама, Зигмунда Фрейда, Карла Маркса, Альберта Эйнштейна, Вуди Аллена, Боби Фишера, Франца Кафку, Герцеля и Бен-Гуриона. Я часть крошечного преследуемого меньшинства, которое повлияло на мир более всех других народов. В то время , когда другие вкладывали свою энергию в кровь и огонь, мы ее вкладывали в мозги.

Я сионист. Иногда я смотрю вокруг себя, и наполняюсь гордостью. Потому что я живу лучше миллиарда индийцев, лучше 1.3 миллиарда китайцев, лучше, чем все африканцы вместе взятые , лучше чем 250 миллионов индонезийцев, лучше таиландцев, филлипинцев, русских, украинцев и лучше всего арабского мира, исключая султана Брунея. Я живу в стране, находящейся в блокаде, в которой нет никаких природных ресурсов, и несмотря на это в ней всегда работают светофоры, компьютеры безлимитно подключены к интернету, и если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет моя правая рука, но забудьте о том, чтобы найти в нем стоянку.

Я сионист. Быть сионистом так же естественно для меня, как быть мужем, отцом и сыном. Люди, которые утверждают, что только они представляют "истинный сионизм", смешны в моих глазах.

Мой сионизм не измеряется величиной ермолки, кварталом, в котором я живу, или партией, за которую я голосую. Мой сионизм родился намного раньше меня, на заснеженной улице будапештского гетто, на которой стоял мой отец, напрасно пытавшийся понять, почему весь мир хочет его убить.

Я сионист. Каждый раз, когда гибнет невинная жертва, я склоняю голову, так как когда-то я сам был невинной жертвой. У меня нет никакого желания, и никакого намерения, перенимать моральные стандарты моих врагов. Я не хочу быть подобным им. Я не живу с мечом, а только держу его под подушкой.

Я сионист. У меня есть не только право отцов, но и обязанности сыновей. Люди, построившие эту страну, жили и действовали в условиях намного более худших, чем те, в которых живу я, и тем не менее они не удовлятворялись лишь выживанием. Они также пытались сотворить лучшую страну, более умную, человечную и гуманистичную.

Они были готовы умереть ради этой цели, я стараюсь жить для нее. Шалом!