-…А у вас нет другого глобуса?
Из старого еврейского анекдота.

Как-то, будучи в отпуске на море, в Болгарии (мы тогда только-только начинали выезжать куда-нибудь за «бугор»), я очень удивился, встретив на ЗлатныхПясцах ребят из Израиля. А зачем им, казалось бы, сюда ездить? У них же свое море есть, и курорты точно не хуже!

Ну, во-первых, объяснили мне ребята, хочется перемены мест. Даже если ты просто едешь с одного пляжа на другой. А во-вторых, в Израиле нет казино (говорят, что если откроют, то израильтяне там оставят предпоследние штаны.Последние, конечно, сохранят.), а в Болгарии казино есть, вот поэтому.

Казиныказинами, но потом я не раз убеждался и в существовании причины №1, когда видел в Греции итальянцев, в Италии испанцев, и проч., и проч.

(Справедливости ради скажу, что вот, например, египтян нигде, кроме самого Египта , не видел, хотя в отеле Шарм-эль-шейха как-то подсел к нам в холле даже не смуглый, а эбонитовый чел лет 25-ти, на безукоризненном, буквально аристократичном русском языке поинтересовался, откуда мы, а узнав, что из Питера, радостно заметил: «Я так и знал! Только в Санкт-Петербурге люди говорят так чисто и хорошо по-русски! А у вас в городе ведь море есть, правда? ЗдОрово! Я хочу в декабре к вам приехать, понырять с аквалангом!»).

И вот эта тяга к перемене забросила нас, наконец, туда, куда год за годом забрасывает сотни тысяч наших соотечественников уже окончательно, без обратной тяги.

Октябрь 2014. Аэропорт «Бен-Гурион».

Первое, что изумило еще в самолете: из иллюминатора просматривается тележка для погрузки багажа (приехала с такой скоростью, что подумалось: а может, это просто мы к ней подрулили?), а в нее с достоинством и с улыбкой перекладывает багаж грузчик. Еврей- грузчик! Часто вы таких видели?

Уже потом, начиная привыкать к реалиям этой отдельной вселенной, перестаешь удивляться. А поначалу- таки да. Потому что евреям полагается быть профессорами, музыкантами, врачами, банкирами и т.д. А тут- вона чего!

А тут вона чего. Потому что - «здесь, дружочек, все евреи». Даже арабы иногда.

Потому как они, евреи, человек за человеком, капля за каплей, ручеек за ручейком текли, текли и почти уже вытекли всей рекой из наших равнин в свои Средиземное, Красное, Мертвое и Галилейское моря.

Остающимся остается только смотреть, как они уходят. Как Фродо смотрел на уплывающих в свой новый мир эльфов.

Эльфы – они, конечно, очень разные. В зависимости от автора. То они крошечные и возвышенные женихи дюймовочек. То они воины, поражающие врагов не знающими промаха стрелами. То вообще твари злобные и кровожадные. Общее в них одно: они немножко иные. Гордящиеся своей иностью. Гибнущие из-за нее и все равно от нее не отказывающиеся. Не желающие в нее никого допускать. Потому что за те тысячелетия, пока они существуют, их мир, волшебным образом меняя все, с чем он соприкасался, и сам изменился настолько, что чужому его не понять. За очень редкими исключениями. (Вот Бильбо, например, смог. Он так думал).

Уже в самом аэропорту продолжилось удивительное. Нигде больше я не видел похожих раскраской на кареты «Скорой помощи» электрокаров «для инвалидов». А тут увидел, и в действии. Села в такой девчонка лет 20-ти, включила мигалку и порулила куда-то в недра зала ко входным дверям, а оттуда прикатила уже груженная тетенькой с загипсованной ногой.

Или вот группа лиц в гражданском неприметной наружности. Шарят подозрительными взглядами по толпе, кого-то выискивают. Выискали. Мне даже обидно стало, что не меня. Подходят к мирному совершенно товарищу и начинают его изводить расспросами: «Вы у нас впервые? А к кому приехали? А зачем?». Мне очень быстро радостно стало, что не меня выискали.

Ну, про обеспечение безопасности в Израиле даже говорить как-то неудобно, потому как это стало уже именем нарицательным. Можно сказать, эталоном: «А в Израиле делают вот как...».

И, хочу сказать, достаточно быстро привыкаешь, что при входе в большие торговые центры (они тут называются «каньоны») тебя обносят каким-то миноискателем. И уже дома, когда этого не происходит, понимаешь, что так неправильно. Это должно происходить!

А дальше – выход к вышеозначенным пальмам, мимо которых деловито шагают люди в черном, в черных шляпах, с нестрижеными патлами, в гетрах (ну, ни дать, ни взять – жевуны и мигуны в трауре!), - ортодоксы.

И – солнце, и – город Тель-Авив с космическим каким-то центром, с непрерывными нервными автомобильными гудками (не агрессивными, как мы привыкли, а просто нетерпеливыми), с солдатами, которые спокойно идут по своим делам во всеоружии, и никого это не удивляет, потому что так – правильно.

Более того. Молоденьким ребятам в военной форме в транспорте уступают место. Даже пожилые люди уступают. Потому что они их не только жалеют (у нас пожалеть тоже могут), они этих солдат любят, потому что это- их дети, и восхищаются ими, потому что это очень мужественные дети. И это тоже правильно.

Правильно, когда люди себя защищают. Есть, от чего. На карте это особенно хорошо видно. Крошечная точка – Израиль. Со всех сторон необозримые мусульманские просторы. Израильтян – миллионов восемь. Мусульман – полтора миллиарда. Исторически так сложилось, что мало кто из этих полутора миллиардов (и если бы только они!) испытывает симпатии к этим восьми миллионам, и наоборот. Доводов по этому поводу у обеих сторон предостаточно, но это уже вопрос отдельный.

Если по факту: против израильтян действуют как открыто и вполне официально, так и с помощью террора.

Израильтяне тоже не младенцы и отвечают вполне себе отчетливо. Но официально. Вот чего у нас не говорят и что для меня было открытием: какая-то неразумная разумность и гуманность действий Израиля, как ни удивительно это звучит для непосвященного. Допустим, палестинцы (как правило, это именно они) теракт таки устроили. За это, помимо работы с самими террористами, полагается сносить их дома. Их не сносят с бухты- барахты. Обитателей этих домов предварительно неоднократно ставят об этом в известность. Да, это жестоко сносить жилой дом. Но человек, устроивший теракт, вообще никого о нем не предупреждал и не собирался предупреждать, что характерно.

То же самое происходит, когда собираются бомбить. Например, если точно известно, что в каком-то жилом доме штаб, из которого проглядывают уши и руки тех же сторонников джихада. Вот совершенно точно известно, что они-там. Но дом- жилой. Так вот, за сутки перед тем, как его разбомбить, специально обученные израильские военные обитателям дома звонят (!) и предупреждают. И перед тем, как метнуть собственно бомбу, на крышу дома опускают сначала «пустышку», чтобы люди успели уйти, и только через несколько минут жахают по-настоящему.

Вы о таком слыхали?

Я – нет. Пока не побывал в Израиле. А ведь информационное пространство – оно же как бы существует! И- ни-ни.

А узнал я многое из этого от старого своего ташкентского друга Саши Спона. Сашка приехал сюда из Ташкента в 98-м, они с женой Леной, как полагается, мыли лестницы, пока переучивались на тутошних врачей из тамошних, но выучились, конечно, и теперь оба работают. Он- ортопед, она, дерматолог. Зарплаты у ребят, слава Богу, такие, что даже лучше не спать, чтобы во сне их не увидеть. За это они пашут до дыма.

Так вот, Сашка, когда узнал, что я приезжаю на пять дней, совершенно не ставя меня в известность, взял на работе отпуск за свой счет на три из этих дней. Пару дней мне оставил на свободное творчество, а в остальные возил и показывал, иногда вместе с Леной. Честно сказать, я был в ошеломлении. Не виделись мы много лет, изредка общались дистанционно, и я полагал, что мы просто в один из вечеров встретимся, сядем и поболтаем под красное сухое. Куда там!

Нас возили в Кейсарию. (Хотел сказать «древнюю», а потом подумал: а что в этих краях есть недревнее?). Я даже и не знал о таком месте. Теперь знаю и всем советую.

Я всю дорогу изводил Сашу с Леной просьбами отвести нас в ресторан еврейской кухни. Как выяснилось, таковых нет. Есть в израильской кухне фалафели – это такой фастфуд. Мы пробыли в Израиле слишком мало времени, чтобы к нему привыкнуть, как и к бобовой пасте-хумусу. Есть еще фирменное блюдо-шакшука. Это яичница с овощами. Мы ее пробовали в разных местах несколько раз. Вот тут могу показать язык. Мой крымскотатарский дедушка (регион то- тот же) сам готовил и меня научил готовить ее вкуснее, чем я пробовал в Земле Обетованной. Не верите – приглашаю в гости за доказательством. Кто не понял, тот поймет, как грится. А в остальном- кухня или европейская, или арабская. Вот она богата. Ну, полагаю, через пару тысяч лет беспрерывной жизни на одном месте (дай Бог) в Израиле появится и своя кухня, не беднее. Кстати, российские товарищи и могли бы ее заложить. Кто пробовал еврейскую фаршированную рыбу, тот не зря жил на этом свете. С хренком! Под водочку! А? Э! А где она в Тель-Авиве, где??? По крайней мере, Саша и Лена таких мест не знали.

Возили на то самое Тивериадское озеро, оно же Кинерет, оно же Море Галилейское, по водам которого ходил Христос.

Там куда ни глянь – святыня. Заходим в сад, окружающий христианский храм (если не ошибаюсь- на Горе Блаженства). Пальмы, магнолии, тишина. Озеро-море внизу. Благоухание какое-то небываемое (скажу на ухо: магнолии+шампунь для мытья дорожек). Вдоль вымытых этим шампунем дорожек сада – гранитные изображения Нового завета, раскрытые каждое на своей странице. Надписи по-английски. Одна из дорожек приводит к маленькому бассейну. Камни, из которого он сложен, заросли мхом. Чрезвычайно живописно. Очередная гранитная Книга. Открытая страница гласит (в литературном переводе, конечно):

«И кто напоит вас чашею воды во имя Мое, истинно говорю вам, не потеряет награды своей.»

Тут же, с другой стороны бассейна, ржавая табличка с надписью: «Эта вода не для питья».

Водили нас по Тель-Авиву. По набережным вдоль пляжа, где в октябре купаться нельзя, но кому он интересен, этот запрет? Только местным. Им, видите ли, прохладно. А не-местные (наши, разумеется) с удовольствием плещутся в этих зябких +24 в воде и +28 в воздухах.

И дальше водили. Мимо бывшего дельфинария- дискотеки, где в июне 2001 во время теракта погибли подростки. 21 человек. В основном- с русскими именами и фамилиями. И стела в их честь стоит с надписью по-русски.

Здесь это данность. Страшная. Скорбная. Мобилизующая.

Повседневная овеществленная граница между Смертью и Жизнью.

Кланяемся этим детям. Искренне желаем им Света.

И идем дальше курсом на Яффо. Это Старый город. Ну, вот как в кино про Аладдина, именно такой. Тут ведь не удивляешься ничему. И тут уже арабский ресторанчик. Зашли. Заказали детям по шаурме, себе мясцо какое-то. И началось …Прибегает арабский вьюноша. С огромного подноса мечет на стол тарелки, тарелочки, блюдца и блюдечки. С салатами, закусками, какими-то замазками-на-хлеб-намазками, плюс сам этот хлеб , разумеется, здесь же овощи вместе и по отдельности, и затем особой статьей – шербеты и шербетоподобные напитки. В кино-то мы такое видели, вживую, впервые. Все наши попытки сообщить, что мы этого не заказывали, натыкались на недоуменные взгляды арабских вьюнош (их там было) и снисходительные – Саши и Лены.

Оказывается, заказав шаурму, все остальное мы получаем в лицо впридачу. Когда принесли то, что мы заказали, оно уже было десять раз неактуально.

При этом во всех общепитах (да и не только там) семейство Спонов, несмотря на наши угрожающие протесты и свои многократные обещания, нам платить не давало и платило само. Ужасно неловко при этом мы себя чувствовали, но переломить это тель-авивско ташкентское гостеприимство не представлялось возможным. Живем мечтой об отмщении.

После легкого ужина пошли прогуляться по Яффо. Вели нас по средневековым арабским узким улочкам то вверх, то вбок, то еще куда-то. И привели на небольшую площадь, где в воздухе висит деревце. Оно, конечно, растет из какого-то горшочка, который на растяжках прикреплен к ближайшим стенам. Но впечатление фантастическое. Вот это деревце. Живое среди каменных стен. Парящее и нездешнее. Символы бывают очень точными.

Я его обнял.

(Как потом случайно выяснилось, на следующий день его обнимал знакомый мне светлый человек Натан Тимкин.

Сами мы в этот следующий день ходили по Иерусалиму. Как потом случайно выяснилось, на том месте, где мы останавливались неподалеку от Стены плача, на уже следующий после этого день совершенно незнакомый мне арабский мальчик совершил теракт. Погиб сам и увел с собой четверых.

Бывают ли случайными случайности?).

После того, как память об ужине слегка успокоилась в наших сердцах, Споны отвезли нас в Бат-Ям. Это такой район старостроек (что-то вроде Купчино). Ехали мы в гости к семье моего дяди Тимура (светлая ему память). Тетя Поля и все остальные домочадцы, как водится, из Ташкента. Поэтому ждали нас, не могли дождаться, фаршированная рыба, плов и наполеон. Отказаться можно, как по-вашему?

Я не помню, как кончился этот вечер.

Помню смутно, как по дороге до стоянки такси присаживался отдохнуть на городские скамейки. Рассчитанные на одного человека. Вот оно, торжество эгоцентризма! Несказанный кайф.

Когда мы на другой день возвратились из Иерусалима и ставили машину на стоянку, я подошел к служителю за для поговорить о расчетах.

Начинаю по-английски, но все мои многолетние старания в овладении языком Шекспира как выясняется, англичанином меня не делают. На второй фразе прислужник переходит на русский. Я его спрашиваю: а сколько будет стоить, если я поставлю машину сейчас, а заберу в восемь? А в девять? А если поставлю не сейчас, а через час? На пятом вопросе он смотрит на меня пристально поверх очков:

– Я чувствую, дело идет к деньгам!

А в магазине (круглосуточном! Я это дело видел только у нас здесь и у нас там. Открывают же их только наши!) вполне себе одесский дедушка на просьбу дать мне потрошеную курицу совершенно серьезно уточняет: «Вам мальчика или девочку?».

Мы не смогли встретиться со многими, с кем бы хотелось (Сашка виноват, его и колотите). Очень верю, что смогу приехать туда еще. И еще. И, наконец, встретиться со всеми, кого знаю давно и узнал совсем недавно (будь благословен, «Фейсбук»).

Я был в этой Стране пять дней. Я не рассказал десятой части того, что видел. Я не знаю о ней не то что сотой части. Ничего я о ней не знаю. Но очень хочу узнать.

Все мы ищем в своей жизни Страну Счастья и Любви. Израиль, конечно, не эта страна. Здесь достаточно нелюбви и несчастий.

Но.

Высказывал я уже это, понимаемое теперь отчетливо, и повторю теперь. Это страна, где гражданин ее может в случае чего (а там всегда такой случай) повернуться к другому гражданину спиной, чтобы спиной к спине драться. И не бояться при этом получить удар в спину. (Мне так кажется). Можем мы у себя в стране так? Не знаю, к сожалению.

Это страна, которая существует вопреки. Вопреки географическому положению. Вопреки политическим раскладам. Вопреки здравому смыслу. И самим существованием своим этот рушащийся уже здравый смысл поддерживающая. Это страна, которая в сердце пустыне действительно планомерно и успешно создает не город даже- Землю-Сад. В которой медицина -одна из самых передовых в мире, а армия- одна из самых эффективных.

Люди там не святые совсем. Многие злы и ожесточены (что, как выясняется , можно понять). Разных людей я там видел. И не вполне приятных тоже.

Но людей замечательных видел больше. Очень умных. Просто умных. (Идиотов за пять дней обнаружить не удалось.) Смешных, занудных. Всяких. Как везде.

Но- удивительное дело. В какие-то страны возвращаться не хочется совсем. В какие-то – можно да, а можно и нет.

А вот сюда вернуться хочется. Хочется еще раз увидеть это солнце, и это море, и этих людей, которые сегодня официанты в кафе, а завтра, судя по глазам и по речи, будут преподавать в университетах. Людей, которые живут на Земле, Где Все Начиналось. В генотипах которых какое-то Знание тысячелетнее. Иное.

Людей, которых у нас дома теперь так не хватает.

И очень хочется пожелать мира этой стране.

Стране, в которую уходят эльфы.