Об Аркадии Исааковиче Райкине написано и сказано много. Ведь он действительно был всенародным любимцем, обладающим огромным обаянием. Так что влюбленностей в его жизни хватало. Но есть в его биографии страница, говорящая о нем как об однолюбе, единственной любовью которого была его супруга Руфь Иоффе.

Первое чувство

Аркадий, будучи школьником, принимал активное участие в самодеятельных концертах, гастролируя и в других учебных заведениях. Однажды (дело было в Ленинграде) в школе № 41 он приметил хорошенькую девочку в красном берете, сидевшую среди зрителей. Прошло полтора года, и он снова увидел запомнившуюся ему прекрасную незнакомку, шедшую с высоко поднятой головой по Невскому проспекту. Заговорить с ней Аркадий не решился, ведь это в те времена это было неприлично. Имени понравившейся ему девушки он не знал. А ведь это была та самая Рома (так звали ее домашние, потому что в семье ждали сына, заранее придумав ему имя), которой суждено было стать первой и единственной настоящей любовью Райкина. По документам она значилась как Руфь Иоффе.



Молодые люди снова повстречались спустя несколько лет. Произошло это в буфете техникума сценических искусств. Вот тут-то Аркадий не оробел и пригласил девушку в кинотеатр, где и сделал ей предложение выйти за него замуж. Через несколько дней Руфь ответила согласием. Однако отец и мачеха были против такого решения девушки. Не такого мужа они хотели видеть для племянницы академика Иоффе. Аркадий решил бороться за свою любимую. Он отправился под Лугу, где в летнее время жило Ромино семейство.

Молодой человек подготовил пламенную речь о своей любви, которая должна была изменить позицию будущих родственников. Однако произнести пылкие слова ему не удалось. Аркадия просто выпроводили, разрешив напоследок попрощаться с Ромой. Девушка не могла сдержать слез.



Впрочем, даже категорический запрет встречаться не остановил влюбленные сердца. По возвращении в Ленинград молодые люди возобновили свои теперь секретные свидания. Позднее настойчивость ухажера возымела действие. Аркадий получил разрешение бывать в доме Ромы. Правда, обращались с ним там, как с ребенком.

Всепобеждающая сила любви

Разрешение на брак молодые люди получили после премьерного показа пьесы Мольера «Смешные жеманницы» – дипломного спектакля Райкина, куда были приглашены отец и мачеха Руфи. Супружеская жизнь началась в выделенной им маленькой комнате родительской квартиры. Лица молодой пары просто светились от любви. Правда, их семейное счастье омрачалось постоянными замечаниями и одергиваниями властной мачехи, которая стремилась подчинить всех собственным семейным принципам. Продолжилось это и после рождения дочери Кати в 1939 году.



Прессинг был так силен, что все молодое семейство сбежало к родителям Аркадия, которые очень обрадовались таким обстоятельствам. С особым трепетом и нежностью они относились к своей маленькой внучке Кате. Правда, юные супруги недолго пробыли в доме Райкиных. Им дали комнату в коммунальной квартире, где они стали жить отдельно.

Вместе на всю жизнь

С того времени Рома везде и всегда находилась рядом со своим мужем. Получив театральное образование, она стала работать вместе с Аркадием в театре миниатюр, взяв себе псевдоним Р. Рома. Великому артисту нужна была именно такая жена – вдохновитель, критик и даже в чем-то учитель, идеальный партнер на сцене, верная, любящая, заботливая супруга в повседневной жизни.

Вместе они переживали и страшные военные годы. Когда Райкин отправлялся с концертной бригадой на фронт, Руфь находилась рядом. Где бы они ни были, любящая жена обеспечивала мужу, по мере возможностей, комфорт и практически домашний уют. Рома при любых обстоятельствах готова была прийти на помощь супругу. Аркадий всякий раз, когда требовались поддержка и участие, получал их.

Не обошлось и без слухов об увлечениях великого артиста другими представительницами прекрасного пола, о том, что якобы он часто влюблялся. Может быть, что-то подобное случалось в жизни Райкина. Однако это могли быть лишь сиюминутные страсти, не имевшие продолжения. Безусловно, самое сильное чувство он испытывал только к своей любимой Роме.



В 1950 в семье произошло радостное событие – рождение второго ребенка, сына, о котором так мечтали родители, Аркадий Исаакович и Руфь Марковна. Ему дали имя Константин. В домашней обстановке мальчика ласково именовали Котей. Появление сына возвратило отношениям уже зрелых людей почти юношескую пылкость любви.

Все трудности и горести – поровну

Аркадий Райкин вспоминал свою супругу как женщину, всегда понимавшую его. После шквала критики, обвинений в адрес мастера, возведения на него невообразимой клеветы именно Руфь Марковна могла дать дельный совет, подсказать, как лучше поступить. Это диктовалось желанием помочь любимому человеку.

В их семье, по воспоминаниям Константина Райкина, царила удивительная гармония, поддерживаемая усилиями матери. Семья оставалась вместе даже во время частых гастролей родителей. Из разных мест страны домой детям летели письма, каждая строчка которых была наполнена нежными заботливыми словами. В них не было менторских наставлений, а только мягкие родительские советы, преисполненные уважения к личности ребенка и веры в его силы.



Ударом для всей семьи был инсульт Руфи Марковны. Она мужественно перенесла тяжелую болезнь, много занималась для возвращения подвижности, полноценной речи. Трогательную заботу и нежность проявил к ней и Аркадий Исаакович. Вспоминая об этом, Екатерина и Константин до сих пор не могут сдержать слез. Руфь Марковна смогла побороть свой недуг и даже ходила на спектакли, в которых принимал участие великий актер.

Однажды супруг проводил жену на место в зрительном зале, а сам ушел за кулисы для подготовки к выходу на сцену. Там у него случился сердечный приступ. Приехавшие врачи скорой помощи запретили ему принимать участие в спектакле. Однако Аркадий Исаакович буквально выпросил у них хотя бы трехминутный выход. Ведь в зале находилась его Рома, которая только оправилась после инсульта. Он не мог обречь ее на волнение. Райкин вышел на сцену и находился там больше 30 минут.

Руфь Марковна на два года пережила своего мужа, скончавшись в 1989. До самых последних дней она не переставала тосковать о человеке, которого любила на протяжении всей жизни.