Вообще-то, когда я сюда приехала она казалась мне больше покинутой Большой, потому что — то на соседней улице, то на расстоянии десятка километров, то через несколько автобусных остановок вдруг обнаруживалась совсем иная, непредставимая, жизнь, состоящая из других соединений, и правил, и времен. В то время как на Большой родине — едешь 4 тысячи километров, выходишь из поезда и видишь опять то же самое.

Местами, особенно возле озера Кинерет, моя малая родина физически похожа на маленькую модель всего остального мира. А нефизически это — такая матрешка, в которую вставлены много других, совершенно отдельных и разноликих, но все они в брюхе у той, большой, а большая – это СТАРШИЙ БРАТ, обидчик и защитник, часто нелепый, скупой и туповатый, но иногда безумно щедрый и даже мудрый.

В Израиле спрашиваешь окружающий мир: «Как живешь?» — и что-то резонирует и всегда отзывается. Чтобы это чувствовать, необязательно с кем-то разговаривать. Я, например, из-за этого обожаю общественный транспорт, так одесситы любили постоять в очереди. В других местах, даже самых красивых это не так — вопрос стукается обо что-то плоское, как будто не хватает измерения. Поэтому здесь — рай для живых людей.

Иногда я думаю, что мы эту малую родину уже потеряли из-за гешефтов наших правителей. Но мысль что мне удалось- таки пожить в СВОЕЙ стране, что не удавалось другим евреям целых 2 тысячи лет — греет мне душу. Мне выпало это счастье, оно как раз пришлось на мою жизнь!