К началу Великой Отечественной войны 22 июня 1941 года во Львове проживало примерно 340 тыс. человек и 35 тыс. беженцев из захваченной Германией Польши. Свыше 100 тыс. постоянных жителей и подавляющее большинство беженцев были представителями еврейской нации.
К моменту освобождения Львова от немецко-фашистских захватчиков еврейская составляющая его населения не превышала 300 человек. В основном, это были люди, три года прятавшиеся в сети городской канализации, и те, которых с угрозой для собственной жизни поддерживали городские польские и украинские патриоты. Как же происходило «очищение» Львова от порядка полутораста тысяч евреев?
Как заявляет исследователь из Канады Джон-Пол Химки, массовые этнические чистки Организация украинских националистов (ОУН) начала планировать, едва ей стало известно о предполагаемом нападении Германии на СССР. Немедленно бандеровское крыло ОУН стало распространять среди своих приверженцев специальные инструкции, в которых указывалось, что национал-патриоты должны быть готовы к ликвидации «враждебных национальных меньшинств»: евреев, русских и поляков. Эти национальности объявлялись виновными в совершении преступлении против украинского государства, и подлежали коллективной ответственности независимо от возраста.
Час нацистских пособников пробил 28 июня, сразу же после того, как Львов покинули последние подразделения Красной Армии. Оуновцы вышли из подполья и немедленно приступили к формированию собственной милиции. Для ее членов был придуман опознавательный знак – желто-голубая повязка на левом рукаве одежды. Эти боевики националистических формирований и стали зачинателями первого еврейского погрома, случившегося уже 30 июля. Оправданием ему послужил весьма неблаговидный факт: перед своим уходом из Львова представители НКВД провели в городских тюрьмах массовые расстрелы заключенных. Большая часть ликвидированных людей представляла собой активистов ОУН, но были там и неблагонадежные граждане из польской и еврейской общины города.
Сначала под видом арестов граждан, сотрудничавших с Советской властью, были задержаны несколько тысяч евреев мужского пола. Их распределили по тюрьмам, в которых представителями НКВД были произведены расстрелы, и заставили выносить тела погибших из камер. Трупы аккуратно раскладывались на улицах, чтобы родственники могли опознать в них своих близких. Естественно, среди уличной массовки немедленно поднялся ропот и с требованиями наказать виновных в данном преступлении. Это недовольство горожан было умело направлено против евреев.
Сначала немецкие военные начали расстреливать евреев, работавших на выносе трупов из камер. Потом толпа, разогретая кровью погибших, двинулась громить еврейские квартиры и магазины. Попавшиеся под горячую руку еврейские граждане подвергались избиениям и издевательствам. Особенно «старались» львовяне относительно женщин. Для них на ходу придумывались наиболее оскорбительные издевательства. И даже если этих женщин толпа не убивала в ходе погрома, многие из них потом, не перенеся стыда, кончали с собой. Безумие на улицах продолжалось до 2 июля, пока стараниями немецких военных оно не было остановлено.
Подсчитано, что за эти несколько дней общими усилиями местные жители вместе с немецкими оккупантами убили до 4000 еврейских граждан. Особо следует отметить, что начали погромы и активно принимали в них участие бойцы оуновской милиции. Но не только эти «активисты» отметились в творимых безобразиях. Вместе с германскими войсками во Львов вошли вооруженные подразделения специального батальона «Нахтигаль», созданного немцами перед войной из антисоветски настроенных украинцев, которые курировал Абвер. И хотя современные украинские «историки» усиленно отрицают это, но, как минимум, одно из его подразделений также участвовало в погроме и убийствах.
Естественно, ни о каком раскаянии за содеянное для украинской части населения Львова речи не шло. Наоборот, ОУН активно проводила ксенофобскую нацистскую пропаганду среди западноукраинского населения, разжигая в нем ненависть к «неукраинцам»: русским, полякам, венграм и евреям. Это производилось путем печатания листовок и газет, а также посредством радиопередач. В итоге, ненависть к другим нациям, особенно евреям, стала популярной, если можно так выразиться о столь постыдном явлении.
Спустив первичный пар, немцы дальше в программу уничтожения львовских евреев внесли организационную составляющую. Уже 8 июля было объявлено, что все евреи обязаны нашить на свою одежду отличительные знаки – желтые шестиконечные звезды. Срочно была сформирована совместное немецко-украинское формирование – айнзатцгруппа «С», главной задачей которой стало уничтожение лиц еврейской национальности. Уже 16 июля она отчиталась в ликвидации 7000 еврейских гражданских лиц. Причем особо отмечено, что в убийствах им активно помогали рядовые львовяне. К слову, начиная со 2 июля 1941, якобы независимая оуновская милиция полностью перешла в ведение СС.
Но эти убийства стали только прологом разыгравшейся дальше трагедии. Уже 25-27 июля украинские националисты отмечали очередную годовщину гибели С. Петлюры. Немцы дали разрешение отомстить евреям за это, и милиция ОУН двинулась устраивать облавы. За 3 дня ее стараниями на Яновской улице и в пригородном лесу было расстреляно порядка 1500 евреев. Опять-таки, аресты и убийства сопровождались издевательствами и побоями арестованных. Упоминается о 5000 евреев, арестованных в течение трех дней. Их жизни оккупационные власти оценили в 20 млн. рублей. Представители львовского Юденрата кинули клич, требуемая сумма была собрана и передана властям, однако ни одного еврея нацисты на свободу не отпустили.
Кстати, организация Юденрата и еврейской полиции Ordnungsdienst приходилась на эти же дни. Председателем органа еврейского самоуправления назначили местного юриста Юзефа Парнаса, которого позднее за невыполнение приказов оккупационных властей расстреляли в октябре месяце. Следующим шагом оккупантов стала организация Львовского гетто. Приказ об этом вышел 8 ноября. Выполнить его требовалось до 15 декабря. Для больных и слишком старых евреев места там не нашлось, поэтому 5000 человек были попросту убиты. Только официально в гетто были интернированы 100 тыс. человек.
Следующим шагом нацистов стала постепенная ликвидация гетто. Началась она в зимний период 1941-1942, когда евреев партиями стали вывозить в концлагеря. До апреля 1942 в Белжец было отправлено до 15000 человек: детей, женщин, стариков. Для оставшихся людей было найдено занятие: в организованных цехах они работали на местную администрацию и немецкую армию. Но даже это не спасало евреев от новых волн ликвидации. В июле в Яновский лагерь было вывезено 7000 человек, а в августе еще свыше 50 тыс. Таким образом, к сентябрю 1942 Львовское гетто насчитывало около 65 тыс. евреев, до четверти из которых находились в нем нелегально.
Агония Львовского гетто продолжалась еще 9 месяцев. Сначала очередная партия евреев, количеством в 7000 человек была в ноябре отправлена в Яновский и Белжецкий концлагеря. Ordnungsdienst систематически проверяла и выявляла неработающих людей, позже подвергшихся ликвидации. В январе 1943 на базе гетто был сформирован Еврейский рабочий лагерь, в котором разрешено было находиться только людям с рабочей картой. Все остальные также подлежали ликвидации. Чтобы спастись, некоторое количество евреев спряталось в городской канализации. Часть из них благодаря помощи польских и украинских подпольщиков сумела дожить до освобождения города от фашистов.
Рабочий лагерь не просуществовал и полугода. В начале лета оккупанты приступили к его ликвидации. К этому процессу были привлечены части СС, немецкая полиция и гитлерюгенд. Понимая, что их ждет, евреи пытались сопротивляться. Почти безоружные они ухитрились убить и ранить нескольких фашистов. Немцы же действовали предельно жестоко: только на улицах гетто остались лежать до 3000 человек. Еще 7000 были вывезены в Яновский лагерь, где большую часть из них расстреляли.