Цитаты и афоризмы из сборника рассказов Сергея Довлатова «Чемодан».
— Вы Долматов?
— Приблизительно.
* * *
— Вам можно доверять. Я это сразу поняла. Как только увидела портрет Солженицына.
— Это Достоевский. Но и Солженицына я уважаю…
* * *
— Я оглядел пустой чемодан. На дне – Карл Маркс. На крышке – Бродский. А между ними – пропащая, бесценная, единственная жизнь.
* * *
— Я не жалею о пережитой бедности. Если верить Хемингуэю, бедность — незаменимая школа для писателя. Бедность делает человека зорким. И так далее. Любопытно, что Хемингуэй это понял, как только разбогател…
* * *
— Ну, хорошо, съем я в жизни две тысячи котлет. Изношу двадцать пять темно-серых костюмов. Перелистаю семьсот номеров журнала “Огонек”. И все? И сдохну, не поцарапав земной коры?.. Уж лучше жить минуту, но по-человечески!..
* * *
— Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только – да или нет.
* * *
— Что же ты, интересно, похитил?
Зек смущенно отмахивался:
— Да ничего особенного… Трактор…
— Цельный трактор?!
— Ну.
— И как же ты его похитил?
— Очень просто. С комбината железобетонных изделий. Я действовал на психологию.
— Как это?
— Зашел на комбинат. Сел в трактор. Сзади привязал железную бочку из-под тавота. Еду на вахту. Бочка грохочет. Появляется охранник: “Куда везешь бочку?” Отвечаю: “По личной надобности”. – “Документы есть?” – “Нет”. – “Отвязывай к едрене фене…” Я бочку отвязал и дальше поехал. В общем, психология сработала.
* * *
* * *
Двести лет назад историк Карамзин побывал во Франции. Русские эмигранты спросили его:
— Что, в двух словах, происходит на Родине?
Карамзину и двух слов не понадобилось.
— Воруют, — ответил Карамзин… Действительно, воруют. И с каждым годом все размашистей.
* * *
— Я предпочитаю быть один, но рядом с кем-то…
* * *
— Я пью только вечером… Не раньше часу дня…
* * *
Мы поздоровались. Она спросила:
— Говорят, ты стал писателем?
Я растерялся. Я не был готов к такой постановке вопроса. Уж лучше бы она спросила: «Ты гений?» Я бы ответил спокойно и положительно.
* * *
— Я заметил – когда человек влюблен и у него долги, то предметом разговоров становится его моральный облик.
* * *
— Дочку мы почти не воспитывали, только любили.
* * *
Его окружали веселые, умные, добродушные физики. Меня – сумасшедшие, грязные, претенциозные лирики. Его знакомые изредка пили коньяк с шампанским. Мои – систематически употребляли розовый портвейн. Его приятели декламировали в компании – Гумилева и Бродского. Мои читали исключительно собственные произведения.