Мне льстит быть израильтянином. Еврей из меня хреновый, прямо скажем – начиная хотя бы с того, что я пишу это в шабат. Но здравый смысл и базовое образование не позволяют мне умножать число имеющихся сущностей, и тупо верить. Знать – интереснее, плюс просто надёжнее с точки зрения выживания.
Так вот, израильтянином быть чертовски лестно (это еще круто, клёво, приятно, весело и не хлопотно, но лестно – прежде всего). Мы тут навсегда на авансцене, под огнём тысяч софитов и в перекрестии прицелов сотен телекамер. О нас не забывают ни на день, ни на час, ни на минуту. Мы всё время новость номер один. В крайнем случае – номер два или три с половиной…
Мне, как человеку, прошедшему в отрочестве некоторую систематическую театральную школу, это ощущение жизни в центре заинтересованного болезненного внимания со стороны всех остальных жителей планеты доставляет едва ли не физическое наслаждение, не говоря уже о психологическом. Израиль – не зритель, как прочие 7 млрд 992 миллиона жителей Земли, а исполнитель, причём в статусе не заходящей звезды с кучей лайкеров и хейтеров, как положено.
Сирийцы сбили русский самолёт советской ракетой? Израиль тут как тут. В Иране саудовские террористы расстреляли военный парад? Без евреев точно не обошлось. Трамп погнал пластелинцев метлой по паперти? Как же тут без козней Иерусалима?.. Ну и так далее, не мне вам рассказывать…
Не открытие, а констатация: песенка наша про вражеский Сион, с которого эта страничка началась, она актуальна навсегда (и – справедливости ради – она с таким ощущением и писалась). Можно не спеша, год за годом дописывать к ней куплеты, не теряя основного смыслового стержня: что бы ни случилось – вали на нас.
Признаюсь тебе, читающему эти строки, что дураковатые три куплета “Вражеского Сиона” дали мне самому окончательную индульгенцию (“Фактическая бумажка!.. Броня!” – как требовал проф. Преображенский) говорить и писать об остальных вообще всё, что угодно. И в ответ на возмущенное: “Да как вы можете такое говорить?!” – негромко ответствовать, угрожающе усмехаясь: “После сказанного о нас за прошедшие 2000 лет, да после сделанного евреям не евреями за тот же период, вы будете стоять и слушать, утираясь, шарахаясь от моей брызжущей слюны и пустив очи долу. Стоять, слушать и терпеть”.