Вверх, шаг за шагом, по узкой тропинке в крепость идет народ,
Сколько продержимся? День? Неделю? Месяц? А может, год?
Пала столица - храм уничтожен, клекотом римских орлов,
Снова рабами быть иудеям? Слышится лязг оков.
И легионы врагов.

Крепость надежна, много припасов, сила и воля есть,
Это последний гордый остаток, не потерявший честь.
Много ль нас тут? Может, тысяча? Меньше? С женщинами и детьми,
Знаешь ты все, Всемогущий Боже, лучше умрем людьми,
Вольно, не под плетьми.

Римляне долго вели осаду - тысячу горьких дней,
Насыпь воздвигли - взошли на Масаду, в мощи во всей своей,
Вой катапульты, гром от таранов, стены вот-вот падут,
Женщины бьются рядом с мужьями - тяжкий последний труд,
Крепости не сдадут.

Выхода нет - невозможна победа. Всем остается смерть,
Прожита жизнь, как не многим судилось - примет их неба твердь.
Выбрано десять - волю святую им суждено свершить,
Всех, кто остался, в ночь роковую, десять должны убить,
И, вслед за ними, с жизнью покончить - некому хоронить.

Римляне утром, вошедши в крепость, были поражены,
Жены убиты - дети убиты - стены все сожжены,
Некого будет вести триумфом на Капитолий в Рим,
И содрогнулись солдаты Рима, сжегшие Иерусалим.

Дальше и дальше пылью струится змеиная вверх тропа,
Этого больше не повторится,
здесь до последнего будем биться
Если судьба слепа -
К черту иди, судьба,
Крепость Масада отныне - да не падет никогда!