Эту женщину при жизни звали Донна Грация, что переводе с латыни звучит как Милостивая госпожа. Но, несмотря на вполне себе европейское имя, она была еврейкой, правда, сумевшей в эпоху разгула инквизиции добиться признания не только в еврейском сообществе, но и при дворах самых состоятельных и влиятельных людей периода Возрождения.
Полное же имя этой женщины было Донья Беатрис де Луна Грасия Наси, в котором на ее истинное происхождение указывали только два последних слова Грасия Наси.
Здесь следует уточниться. Донна Грация происходила из семьи очень состоятельных испанских евреев, насильно обращенных в католичество. Именно поэтому родившейся в 1510 году девочке присвоили имя Беатрис. А так как нормы Пиренейского полуострова позволяют людям иметь не одно, а несколько имен, то девочке присвоили еще одно имя – Грасия (Грация), что является испанским вариантом еврейского имени Хана. Только самой Беатрис, во избежание лишних неприятностей, об этом сообщили лишь по достижении ею 12-летнего возраста.
Несмотря на практически полностью испанский вариант имени Донны Грации (только Наси указывало на еврейское происхождение семейства), сама она в Испании не жила ни дня. Дело в том, что семейство де Луна в 1492 году было вынуждено покинуть едва зародившееся государство в связи с выходом там «Эдикта об изгнании». Тогда из Испании в Португалию эмигрировали порядка 100 тысяч евреев сефардов. Под крылом португальского короля Жуана II несчастные на некоторое время обрели защиту. Правда, спустя некоторое время и там начались притеснения евреев, но семейство де Луна к этому времени уже сумело обзавестись нужными связями.
Состоятельные родители сумели дать дочери достойное образование в том числе и еврейское. По достижении совершеннолетия Беатрис выдали замуж за родного дядю по материнской линии Франциско Мендеса Бенвенисте, который имел солидный капитал и занимался поставкой в Европу специй из Индии, огранкой драгоценных камней и продажей ювелирных изделий.
К сожалению, жизнь евреев в Португалии, которая и без того была не сахар, после 1536 года вконец осложнилась. По приказу папы Клемента VII в стране учредили инквизицию, главной задачей которой стало выявление среди обращенных в христианство евреев людей, которые тайно придерживались иудейских религиозных традиций. Мендесам пришлось искать более спокойного убежища. Задействовав свои связи, дойдя до самих португальского короля Жуана III и императора Священной Римской Империи Карла V, семейство смогло относительно спокойно покинуть Португалию, перебравшись сначала в Англию, а потом, вновь переправившись на материк, осесть в бельгийском Антверпене.
Из-за того что супруг Беатрис был совсем не юношей, брак ее продлился не очень долго, около 8 лет. В 1538 году молодая женщина, которой к тому времени не было еще и 30 лет, овдовела. Правда, супруг, будучи рачительным бизнесменом, перед уходом из жизни аккуратно разделил свое немалое состояние между женой и братом Дигого. Так молодая женщина получила в руки целую торгово-финансовую империю, у которой имелись собственные магазины, производства и даже торговая морская флотилия.
Пользуясь мудростью, гласящей, что хорошо иметь много, но лучше владеть всем, Беатрис женила своего делового партнера и дядю на родной сестре Брианде. Теперь она точно знала, что все дела их теперь уже общего бизнеса будут под контролем. А после того как в 1542 году дядюшка Дигого умер, именно Беатрис стала полноправным владельцем уже сформировавшейся бизнес-империи. Теперь Донна Грация могла действовать так, как хочет она сама. С этого момента ближайшим помощником Беатрис стала не сестра Брианда, а племянник Иосиф Наси, человек предприимчивый и энергичный.
Подобный энергичный, безотказный и преданный человек во все времена стоит дорого. А донне Мендес такой помощник требовался вдвойне, так как помимо чисто деловой деятельности она начала заниматься и очень опасной по тем временам благотворительностью, а именно – вывозом евреев в Южную Европу, в Венецию, откуда они перебирались на Балканы под крыло турецкого султана Сулеймана I. Для этого женщина задействовала торговые суда собственной флотилии. Показательно, что маршрут эвакуации евреев самым тщательным образом продумывался, что позволяло избегать неприятных эксцессов.
Когда же на солидный капитал Донны Грации положил глаз представитель испанской королевской династии Франциско Арагонский, Беатрис и самой пришлось бежать в Венецию. Ее же племянник Иосиф Наси позаботился о том, чтобы попавшее под арест имущество было возвращено его владелице, также отправившись в Венецианскую республику. К сожалению, и в Венеции Грации Мендес Наси не удалось получить спокойной жизни. Во-первых, евреям там позволялось жить только в специально отведенном для них гетто. Во-вторых, младшая сестра Грации Брианда, вероятно посчитав себя обделенной богатством, донесла властям, что ее сестра исповедует иудаизм. Воспользовавшись моментом, венецианцы подвергли аресту сразу обеих женщин, попутно арестовав и все их имущество.
На помощь им вновь пришел Иосиф Наси. Среди его друзей оказался личный врач Сулеймана I Иосиф Хамон. Тот поделился информацией с султаном, и уже сам правитель, посчитав полезным для себя и страны знакомство с Мендес, уговорил венецианских правителей освободить женщин. Получив столь неожиданную помощь, примирившиеся в тюрьме сестры уехали из Венеции в город Феррара, который наподобие Венеции, считался городом-государством, где действовали собственные законы, отличные от подобных ему европейских полисов.
В Ферраре к евреям относились вполне лояльно, поэтому Беатрис наконец-то смогла вздохнуть спокойно. Она начала, не таясь, открыто исповедовать иудаизм. Мало того, женщина усилила свою благотворительную деятельность. Исключительно благодаря ее стараниям, была издана первая Еврейская Библия с текстами на ладино – языке испанских евреев. Параллельно была выпущена еще одна книга, которая предназначалась уже для христиан и посвящалась герцогу Феррары.
К сожалению, преследования евреев со временем докатились и до этого города. Дальше бежать было уже некуда. Ведь практически по всей Европе католическая церковь призывала местные власти всячески ограничивать деятельность иудеев, переводя их любыми способами в христианство. Единственным местом, куда евреи еще могли уехать, оставалась враждебная христианской Европе Османская империя. Ее правитель Сулейман I Великолепный уже не первый год принимал на подконтрольных ему землях спасающихся от преследований христианами евреев. И в порядочности султана Беатрис не ошиблась.
Конечно, в немалой степени хорошее отношение турецкого владыки к Грации Мендес Наси было вызвано тем, что она имела огромный капитал, который был совершенно нелишним для империи. Однако здесь существует разница между европейскими правителями и турецким властителем. Первые любыми путями старались отобрать богатство себе, не гнушаясь при этом самых грубых методов. А турецкий султан, также имея виды на богатства Мендес, не старался присвоить их, а позволял Донне Грации вкладывать средства в экономику империи.
Доброе отношение султана к состоятельной еврейке оправдало себя полностью. Грация Мендес начала в Турции массовые, как принято сейчас называть, инвестиции. Для еврейских переселенцев она стала строить приюты, больницы, школы и синагоги. Одна из сооруженных в Стамбуле на ее деньги синагог получила название «Ла Сеньора» в честь Донны Грации. Но даже это оказалось для Мендес не главным. Она хотела создать в Эрец Исраэль дом для евреев, и сделала для этого все, что смогла.
В 1558 году Беатрис выпросила у Сулеймана I в аренду за большие деньги большой участок земли у озера Кинерет. Там она возродила заброшенный город Тверия, давно находящийся на берегу озера, и создала в нем поселение для беженцев из Европы. Вскоре вокруг него были возведены стены, а в городской округе начались массовые посадки тутовника, что дало старт развитию шелководства в крае.
К 1565 году Тверия стала крупнейшим в регионе культурным и ремесленным центром, богатство которого базировалось на производстве и продаже шелка. К сожалению, долго наблюдать за расцветом творения своих рук Беатрис не смогла. На ее здоровье сказались все испытания, которым женщина подверглась за прошедшие годы. В 1569 году она умерла в своем стамбульском доме.