Отношение к танцу в России далеко не всегда было однозначным. Особенно это касается советского периода, когда вопросы «правильно – неправильно» или «нравится – не нравится» зачастую решались не специалистами, а партийными организациями. Причем одни и те же работы в разные периоды времени могли сначала неистово критиковаться, а потом показываться, как подлинные достижения. Правда, чаще случалось наоборот. Именно такая ситуация сложилась с Верой Каган-Шабшай – советским хореографом, прекрасной исполнительницей еврейского танца, ставшей в Советском Союзе родоначальником еврейского балета.
Родилась Вера во вполне обеспеченной и просвещенной семье московского инженера-электротехника, профессора и попутно мецената и коллекционера еврейской живописи Якова Фабиановича Каган-Шабшая в 1905 году. До определенного момента она не осознавала своего призвания, пока случайно не увидела занятия в какой-то из московских хореографических студий. Понаблюдав за тренировкой, она и сама решила научиться так же пластично выполнять различные движения. Правда, она, тогда еще подросток, не могла учиться в столь серьезном учебном заведении.
Однако после того как Вера окончила общеобразовательную школу, отношение к современному танцу в стране резко изменилось. В периодике это направление искусства подверглось резкой критике. Итогом подобных статей стало закрытие в Москве всех частных балетных и хореографических школ, студий и классов. Даже в государственных профильных учебных заведениях наборы на соответствующие отделения были прекращены. Единственным заведением, в котором сохранились занятия хореографией, оказался Московский государственный техникум имени Луначарского, ставший впоследствии ГИТИСом. Но даже там танцы разрешалось преподавать только на национальных отделениях.
Понятно, что попасть на хореографическое отделение единственного в Москве учебного заведения было задачей крайне сложной. Однако Вере это удалось, и в 1927 она получила заветный диплом, благодаря которому могла не только танцевать, но и заниматься преподавательской деятельностью. Учитывая, что в 1920-х годах еврейская культура в СССР развивалась стремительно, во многих городах открывались еврейские театры, с поиском работы начинающему специалисту проблем не было. Практически сразу же девушка была принята в еврейский театр «Фрайкунст», открывшийся незадолго до окончания учебы Веры, в 1926 году. А учитывая, что в Москве уже существовал еврейский театр ГОСЕТ, новой творческой организации срочно требовались специалисты.
Интересно, что молодую танцовщицу пригласил в театр сам его основатель режиссер Борис Вершилов, ученик самого Вахтангова. И Вера Шабшай, придя в театр, немедленно занялась в нем постановками пантомим, сценического движения, а самое главное – возрождением еврейского балета. К сожалению, советское государство в то время только начало избавляться от последствий разрушительной гражданской войны, и денег для развития искусства выделялось немного. А для всего задуманного Верой были нужны немалые средства.
Помощь пришла от родного отца девушки – весьма известного в России специалиста в области электротехники. Имея прекрасные организаторские способности, он еще в дореволюционные времена учредил в Москве Высшие электротехнические курсы. В 1920 году в истощенной и безденежной Москве он вложил личные деньги в основание Института инженеров-электриков-производственников, который впоследствии преобразовали в Государственный электромашиностроительный институт, носящий имя его отца-основателя Я. Ф. Каган-Шабшая. Вот такой отец был у Веры. Стараясь помогать ей во всем, он не скупился на помощь, в том числе и финансовую, для продвижения в жизнь проектов дочери.
Идея Веры была простой и сложной одновременно. Чтобы получился выразительный танец, Шабшай брала еврейский сюжет, заказывала к нему музыку, после чего создавала пластический образ, отражавший тему. Одни названия говорят о многом: «Евреи в древности», «Дочь Иеффая», «Алеф»… Кроме того, хореографом были созданы танцевальные картинки о еврейском гетто в Испании, о погромах в белорусском местечке в царские времена. Для своих постановок она брала десятки танцоров, детей из Еврейского дома пионеров (в советское время было и такое заведение). Всего же за период с 1927 по 1934 Вера Шабшай создала около сотни постановок.
Активная популяризация еврейской культуры на советском пространстве скоро уперлась в стену непонимания. Укоренившиеся на своих местах молодые чиновники стали очень быстро черстветь душой, поэтому излишняя активность исполнителей более низкого ранга начала их откровенно раздражать. Относительно Веры Шабшай момент истины настал в 1935 году, когда некий И. Туркельтауб опубликовал в журнале «Клуб» разгромную статью относительно студии ставшей популярной танцовщицы. В ней подвергались критике не только сама Вера, но и ее ученики, и танцы, и все создаваемые ими образы, объявленные идейно убогими и чуждыми советским зрителям.
Понятно, что подобная статья даже в малозаметном журнале сама по себе появиться не могла. Очень скоро выступления еврейского балета были сведены на «нет». Последний раз он выступал в середине апреля 1935 года. Потом молодой хореограф успела поработать над балетной частью спектакля «Кощей Бессмертный», первый показ которого состоялся на Голицынских прудах на, так называемом, «Острове танца». А после августа 1936 имя Веры Шабшай навсегда исчезло с афиш. Для большого советского искусства она просто перестала существовать. Молодой перспективной женщине пришлось переквалифицироваться. Хореограф начала вести кружки художественной самодеятельности в различных детских образовательных учреждениях.
Чтобы навсегда отбить у Шабшай охоту к выступлениям на большой сцене, Веру однажды даже арестовали и отправили в Бутырскую тюрьму. Правда, ей не предъявили никакого обвинения и, продержав с неделю, выпустили на свободу. Но даже этого женщине хватило для полного понимания того, что путь в большое искусство ей закрыт. Впрочем, пусть и косвенно, но она все-таки попала в топ советских танцоров через своих учеников. Один из них, балетмейстер Иосиф Слуцкер, поставил спектакль «Песнь песней» специально для Вериной дочери Натальи, обучившейся тонкостям танцевального искусства в Прибалтике за деньги матери. Сама же Вера Каган-Шабшай оставалась незаметной вплоть до своей кончины в 1988 году.