Юрий Михайлович всю свою жизнь изучал язык и культуру как знаковую систему. Он мог легко объяснить сложнейшие понятия просто и доступно. Ведя в 1980-е годы телепередачу «Беседы о русской культуре», так завладевал вниманием зрителей, что они порой даже забывали о бразильских сериалах.

Начало жизни

Будущий ученый родился 28 февраля 1922 года в Петрограде в интеллигентной и образованной еврейской семье Михаила Львовича Лотмана и Сары Самуиловны, урожденной Нудельман. Его отец имел два высших образования: математическое и юридическое. Мама поначалу занималась швейным делом, а затем выучилась на зубного врача. На момент его появления на свет в семье уже было трое дочерей: Инна, Лидия и Виктория. Позднее они получили музыкальное, филологическое и медицинское образование.

Учеба

Естественно, что и Юрию были созданы практически идеальные условия для получения знаний. Поначалу он учился в Петришуле – старейшей петербургской школе, которая была основана в 1709 и без ущерба пережила революционные события. Лотман прекрасно осваивал все науки, поэтому выбрать профессию ему было нелегко. По признанию самого Юрия Михайловича, в молодые годы он мечтал заниматься энтомологией. Но по окончании школы юноша все же решил поступать на филфак тогда уже Ленинградского университета.

Армейская служба

Впрочем, проучился он там недолго, потому что осенью 1940 был призван в армию. А потом началась Великая Отечественная война. Гвардии сержант артиллерии, в которой он служил связистом, Юрий Лотман проявил себя героически, о чем свидетельствует полученные им боевые ордена и медали. Получил контузию, но возвратился в строй и воевал до конца войны.

Продолжение учебы

После демобилизации в 1946 молодой человек отправился доучиваться в родной университет на филологический факультет, где в те времена преподавателями были истинные корифеи отечественной науки. Любимым лектором Лотмана был профессор Владимир Яковлевич Пропп, создавший знаменитый труд «Морфология русской сказки». Ученый стал научным руководителем первой курсовой работы Лотмана. Впоследствии Юрий Михайлович много почерпнул из аналитически четких научных трудов Проппа.

Любовь и семья

Во время учебы на филфаке состоялось знакомство Юрия с Зарой Минц, ставшей затем его супругой. Как-то раз девушка и ее подружка, увидев, что Лотман рисует портреты вождей, попросили его «по клеточкам» перерисовать портрет некоего советского деятеля. Однако тот, нагруженный работой, резко сказал им, что за свой труд он берет деньги. Зара, обидевшись, обозвала парня «усатой сволочью». Впрочем, возникшему впоследствии большому чувству между молодыми людьми, данный инцидент не помешал.

Свадьба молодых людей состоялась весной 1951 в Тарту, куда Лотман перебрался из Ленинграда, а Зара с Волховстроя, где учительствовала после окончания университета. Большое и светлое чувство пара пронесла через всю жизнь, не расставаясь до смерти женщины в 1990. Зара, как и ее супруг, стала преподавать в Тартуском университете, специализируясь на изучении русского символизма и лирики Александра Блока. Семья постепенно пополнилась тремя сыновьями. К слову, младший из них, Алексей, исполнил мечту своего отца, став биологом.

Жизнь на островке свободы

После получения университетского диплома Лотман хотел продолжить учебу в аспирантуре, работая при этом на какой-нибудь кафедре филфака, а далее преподавать в родном вузе. О том, что он отправится в Тарту, не было и мыслей. Однако не все складывалось, как желалось. В те сложные времена в СССР началась кампания по выявлению «врачей-вредителей», которые в основном были евреями. Так что пришлось одаренному перспективному выпускнику университета отправиться в Эстонию преподавать в педагогическом вузе. Через два года он после блестящей защиту диссертации, стал кандидатом филологических наук. Спустя несколько лет перспективного ученого пригласили работать в университет, который впоследствии привлек внимание ученых-филологов мирового уровня и прославился именно благодаря научным исследованиям Лотмана.

Переломом в научной деятельности лингвиста можно считать знакомство с учеными-семиотиками из Москвы, деятельность которых проходила на стыке филологической науки с кибернетикой. Следует отметить, что к этому направлению власти относились без благосклонности. В коллективе ученых-семиотиков заметно выделялись два человека. Владимир Николаевич Топоров, бывший заведующим сектором Института славяноведения, являлся тем советским лингвистом, который в числе первых подхватил идеи структурализма, рассматривавшие язык в качестве знаковой системы, поддающейся формальному анализу. Вячеслав Всеволодович Иванов, доктор филологических наук, стал организатором первого в советской стране семинара на филфаке МГУ, где изучалась структурная и математическая лингвистика. Правда, занятия вскорости прекратили, а Вячеслава Всеволодовича уволили из вуза за то, что тот выступил против травли Бориса Леонидовича Пастернака.

К счастью, в Тарту было посвободнее, поэтому Лотман, тогда уже заведовавший кафедрой, смог пригласить Владимира Топорова прочесть серию лекций и опубликовать его статьи в «Ученых записках» – журнале, издаваемом в университете. Так организовался знаменитый московско-тартуский семиотический кружок.

Лотман был не только талантливым, но и увлекающимся человеком. Лингвистика в союзе с кибернетикой, структурный анализ текста захватили его. В своих исследованиях Юрий Михайлович пошел дальше. Он выделил язык в качестве первичной системы, которая служит фундаментом культурного пространства и в большинстве своем определяет его. Культуру же в целом ученый трактовал как «вторичную моделирующую систему». Таким образом, на границе науки и искусства возникла новая наука о знаковых системах, названная семиотикой.

Популяризация этой дисциплины продолжилась в 1964, когда уже профессором Лотманом на юго-востоке Эстонии в поселке Кяэрику была организована первая летняя школа, где изучались знаковые системы. Со временем это стало традицией, и раз в два года лучшие ученые-лингвисты страны собирались, чтобы поделиться своими наработками. Итогом данных мероприятий ставали «Труды по знаковым системам» – научные сборники, в которых Лотман и его соратники излагали свои революционные идеи.

Профессора его коллеги, в число которых входили как известные ученые, так и студенты, аспиранты, стали считать прижизненным классиком. Тарту же оказался тем островком свободы, где можно было высказать крамольные идеи, не опасаясь цензурных запретов. Конечно же, такое свободомыслие не могло понравиться властям. Ученый попал в число неблагонадежных. К тому же, он мог позволить себе критиковать советскую власть и марксистские идеи, не скрываясь, общаться с диссидентами.

После пребывания в гостях у Лотманов в 1970 поэтессы-диссидентки Натальи Горбаневской их жилище обыскивали в течение девяти часов. Правда, запрещенных вещей не нашли. Впоследствии Юрий Михайлович признался, что сотрудники госбезопасности не заметили книгу Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», лежавшую в зоне видимости.

Друзья и соратники ученого отмечали его непритязательность в быту. Он жил в доме с печным отоплением, не гнушался сам колоть и пилить дрова. Его принципиальной позицией был отказ от постановки телефона. Смеясь, он объяснял, что пресытился связью со времен войны.

Юрий Михайлович отличался удивительным гостеприимством. Двери его дома были распахнуты для друзей, учеников, коллег. Известный ученый был в любой момент открыт для общения.

Потрясающе эрудированный, невероятно обаятельный человек умел понимать чужие мысли, наполняя их новым содержанием. Юрий Михайлович обладал даром великолепного рассказчика. Он умел так вдохновить, показав известную проблему под новым углом, что собеседники буквально сразу после общения с Юрием Михайловичем осознавали, что нужно безотлагательно начинать ею заниматься.

Звезда телевидения

Просветительский талант Лотмана был оценен в 1980-х. Его пригласили на телевидение в качестве ведущего «Бесед о русской культуре», которые выходили в эфир в течение более чем десятилетия. Передача приобрела невиданную популярность среди учителей, школьников, просто увлеченных наукой и культурой людей, которые еженедельно знакомились со знаковыми отечественными писателями разных периодов истории. И каждый раз они благодаря таланту рассказчика, его увлеченности, энциклопедичности знаний оживали перед телезрителями, оказывались интересными и близкими каждому.

«Эпилог»

Этим словом сам Юрий Михайлович именовал свою жизнь после ухода в мир иной в 1990 году любимой Зары. Через три года он и сам отправился за ней в вечность. Супруги покоятся рядом на тартуском кладбище Раади.