Фотограф Игорь Мухин вспоминает, как в 1990-х снимал звёзд.

В 1990 году ко мне обратился Артемий Троицкий — к тому моменту его книга «Рок в СССР» уже вышла с моей обложкой на трех языках и меня запомнили. Просьба была такая: для некоего американского журнала — не помню названия — снять обложку с Пугачевой и несколько ее фотографий на разворот. Причем это должна была быть цветная пленка и фотографии должны были забрать на следующий день — а где в СССР за день проявить цветную пленку, я не знал. В итоге я снял еще для себя две черно-белые пленки — и они у меня остались.

В начале 1980-х я бывал на концертах Пугачевой. У меня не было мнения о ней как у обывателя — я ходил туда с фотоаппаратом и видел, какую энергию она дает зрителям и сколько платьев меняет, потому что они мокрые. Плюс потом я работал рядом с ее квартирой — и в обед мы ходили посмотреть на большую толпу поклонников, собиравшихся у дома.

Но, конечно, самому оказаться уже не среди поклонников, а в квартире на Тверской улице — это совсем другой опыт. Причем обычно фотографа встречают как сантехника — не напачкал бы и ботинки бы снял. А здесь меня накормили обедом, супом и пельменями ручной работы, которые для меня и приготовили. Обычно такого не бывает. Тексты тоже звучали довольно интересные.

Фотографу всегда хочется поделиться чем-то своим — и я взял с собой к Пугачевой небольшое портфолио. Ей очень понравилась фотография витрины, закрашенной мелом, на которой кто-то нарисовал пальцем некий абстрактный узор. И мы поменялись — она мне подарила свой автопортрет в лифте. Сейчас это бы назвали селфи: она стоит в Нью-Йорке в лифте небоскреба, на каком-то 110-м этаже.

Помню, она начала говорить, что только за границей может чувствовать себя человеком и спокойно ходить по улицам. И тогда я и придумал ход — решил, так сказать, показать ей город, чтобы она увидела москвичей. Сказал — давайте прогуляемся по Москве? Приехал какой-то красный «мерседес» — для 1990 года это, думаю, было впечатляющей картиной. Мы просто подъезжали к остановкам троллейбуса, на каждой из которых стояло по 25 человек, — и Пугачева с этой толпой смешивалась, а я снимал ее на фоне ошарашенных москвичей. Причем они скорее смотрели на красную блестящую машину — и, возможно, даже не понимали, кто из неё вышел.