Неподалеку от столицы Латвии Риги находится небольшой городок Саласпилс. Ввиду малозначительности этого населенного пункта о нем мало кто знал.
Однако после событий Второй мировой войны название этого городка стало нарицательным. Дело в том, что в военное время рядом с ним находился нацистский концентрационный лагерь, носивший официальное наименование «Куртенгоф», но в народной памяти оставшийся, как «Саласпилс».
По своим размерам и размаху «деятельности» он ничем не выделялся на фоне сотен подобных заведений, сотнями выраставших на оккупированных немецкими войсками территориях. Он занимал относительно небольшой участок земли, в нем содержалось не слишком много заключенных, да и статистика показывает, что погибло здесь относительно немного людей: по разным оценкам от полутора десятков тысяч (по подсчетам современных латышских историков) до 100 тыс. человек (советская статистика).
Однако есть один факт, который ставит лагерь Саласпилс в один ряд с такими фабриками cмеpти как Освенцим, Майданек, Дахау и некоторыми другими. Очень большой процент заключенных лагеря составляли дети. Для них здесь существовала особая процедура «использования». Как правило, над ними проводились медицинские эксперименты. Однако наиболее кощунственным является то, что детей использовали как живые резервуары крови, которую при необходимости откачивали из них для нужд раненых немецких солдат.
Polizeigefängnis und Arbeitserziehungslager Salaspils, так официально называлось это заведение, начали строить как место для евреев, депортируемых из Германии. Здесь они должны были проходить своеобразную селекцию: кого-то отправляли для дальнейшего полезного использования, а кого-то – на уничтожение. Первые партии привезенных из Германии евреев и начали возводить Lager Kurtenhof, находясь под присмотром инженера Магнуса Качеровского и начальника службы безопасности города Риги штурмбанфюрера CC доктора Рудольфа Ланге.
По сути, руками заключенных был построен целый комплекс, состоявший из нескольких отдельных лагерей, которые предназначались для военнопленных, гражданских, «неполноценных рас»: евреев и цыган. Отдельный блок использовался для содержания малолетних узников. Охрану лагеря осуществляли подразделения СС совместно с латышскими коллаборационистами из «команды Арайса». Рота охранников-латышей, руководимая оберштурмфюрером СС Конрадсом Калейсом, осуществляла контроль внешнего периметра концлагеря.
Несмотря на то, что Саласпилс не носил официального статуса «концентрационный», а считался воспитательно-трудовым лагерем, условия существования в нем заключенных практически ничем не отличались. Это подтверждается живыми свидетелями, волей случая вышедшими на условную свободу. Так летом 1942 года из лагеря была вывезена в Рижское гетто группа евреев, по различным причинам не подвергнутая уничтожению. По свидетельству видевших их людей они по степени истощения больше напоминали скелеты.
Однако по отношению к детям поступки оккупантов превзошли все мыслимые пределы. У едва прибывших в лагерь матерей ребята немедленно отбирались. Те из них, которые не достигли возраста 6 лет, собирались в отдельном бараке. В нем они были лишены даже примитивного ухода со стороны взрослых, а помощь им оказывали лишь 5-8 летние девочки. Полная антисанитария, отсутствие медицинской помощи и повальный педикулез очень быстро приводили к возникновению у детей болезней, от которых они массово гибли. В частности, среди малолетних узников свирепствовала корь. Таких детей надзиратели отправляли на купание, благодаря которому болезнь только усугублялась, и дети буквально за 2-3 дня умирали.
Еще одним методом умерщвления были эксперименты. Иногда маленьким узникам давали в качестве еды отравленную мышьяком кашу или ядовитый напиток, громко именуемый кофе. После подобных акций за сутки умирало до 150 детей. Кстати, подобным же способом в лагере избавлялись и от заболевших взрослых заключенных. Наряду с этим «специалисты» с докторскими дипломами находили и другие способы избавления от детей. Им делали инъекции из разнообразных веществ, впрыскивая их либо внутривенно, вводили мочу в прямую кишку, вынуждали малышей самостоятельно принимать различные вредные вещества.
Отдельной статьей преступной деятельности оккупантов была заготовка крови для нужд раненых солдат германской армии. Взрослые узники для этих целей не использовались принципиально. Брались только дети. Количество крови, откачиваемое из детей, было таким, что они просто теряли сознание. Учитывая, что питание в лагере было одинаковым для всех узников, дети очень быстро истощались, и после нескольких заборов крови просто умирали. Им на смену завозились новые заключенные из оккупированных районов СССР и Европы.
Умерших от таких экспериментов детей надзиратели ежедневно выносили из бараков в больших корзинах. Утилизация тел происходила несколькими способами. Частично их сбрасывали в выгребные ямы, часть сжигали, вынося за ограду лагеря, иных просто закопали в ближайшем лесу. Проведенные в послевоенное время раскопки на небольшой территории, прилегающей к лагерю, подтвердили массовость процесса детских убийств в Саласпилсе.
Свою деятельность лагерь прекратил в августе 1944 года, когда к этому району приблизились советские войска. Оставшихся в живых заключенных вывезли в другой концлагерь – Штуттгоф, а большую часть бараков сожгли. Спустя 2 десятилетия, в 1967 году, там, где находился лагерь Саласпилс, был создан мемориальный комплекс. Центром его композиции являются несколько скульптур, над созданием которых работали лучшие советские скульпторы. Наиболее посещаемым местом комплекса является фундамент бывшего детского барака. Сюда посетители постоянно приносят детские игрушки и сладости, которые наряду с цветами постоянно лежат здесь, напоминая живым потомкам о невинно убитых нацистами детях.