Как много о минувшем могут рассказать, казалось бы, обыкновенные вещи. Какая-нибудь незамысловатая ленточка покажет тенденции моды периода королевы Виктории, а ржавый остаток меча поможет узнать о тактическом построении войск периода раннего Средневековья. То же самое правило действует и относительно зданий. В Баку уже долгие годы функционирует Театр песни им. Рашида Бейбутова, располагающийся в здании бывшей Хоральной синагоги. Но если к истории этого сооружения присмотреться более пристально, то откроются очень интересные факты.

Исторически сложилось, что евреев в Баку всегда проживало довольно много. Вот для них в начале ХХ ст. и была возведена Хоральная синагога, игравшая роль не только обыкновенного культового сооружения. Еврейские театральные труппы, приезжавшие на гастроли в этот город, местные артисты-евреи выступали в этой же синагоге. То есть она была не только религиозным, но и общественным центром.

Сложившийся уклад не смогла сломать даже череда революционных событий 1917 года с последовавшей за ними гражданской войной. Когда в начале 1920-х ситуация стабилизировалась, синагога продолжила функционировать. Правда, такое положение дел продолжалось относительно недолго. Руководители Советского Союза, сами придерживаясь принципов атеизма, повели атаку на церковь. Не стала исключением и иудейская религия. В итоге Хоральная синагога в Баку была закрыта, однако в ее стенах позволили разместиться артистам из прекративших свое существование передвижных еврейских трупп, а также Государственного еврейского театра, до последнего времени действовавшего на Украине. Несколько позже к ним присоединились молодые актеры театрального техникума из Москвы. Таким образом, из представителей различных творческих коллективов был сформирован Государственный еврейский театр (АзГОСЕТ), сначала арендовавший здание Большой хоральной синагоги, а ее окончательного закрытия ставший ее полноправным владельцем.

Художественными руководителями этого театра в разные годы были И. Миндлин и В. Цейтлин, а директором, начиная с 1938, стал Я. Фридман. Появление такого культурного заведения было с радостью встречено местным еврейским сообществом. Для властей открытие театра также имело свои положительные стороны, ведь через еврейские традиции они могли воздействовать на иудеев Кавказа с точки зрения воспитания в них коммунистического сознания. Вновь сформированный коллектив, в котором все спектакли должны были проходить на идише, практически сразу же включился в работу.

Первыми представлениями Бакинского еврейского театра стали драматические произведения А. Вевьорко и М. Даниэля «Мой враг» и «Зямка Копач». Далее настала очередь «Хозяйки гостиницы» испанского драматурга К. Гольдони. По существующим театральным канонам, вслед за классическим произведением должно было последовать современное. И оно не заставило себя ждать. Театр подготовил пьесу азербайджанского автора Дж. Джаббарлы «Севиль», где была затронута актуальная на то время проблема борьбы восточной женщины за равноправные отношения. Постановка, в которой главная героиня боролась против пережитков в семье и отказалась носить чадру, оказалась очень своевременной, причем настолько, что имя Севиль стало нарицательным, а образ смелой женщины даже воплотили в виде памятника.

Строгие ценители искусства могут сказать, что стилистика данной пьесы не слишком гармонировала с еврейской тематикой, однако далеко не все в этом плане зависело от художественного руководителя. Репертуар всех театров, и Бакинский еврейский тому не исключение, подвергался строжайшей цензуре, которая регламентировала пропорции не только между классикой и современными произведениями, но и количество национальных пьес. Любой отход от этих правил грозил коллективу и его художественному руководителю, как минимум, неприятностями.

За примерами далеко ходить не надо. Когда уже «оперившаяся» труппа начала работать над постановкой «Миреле Эфрат», как сверху последовал окрик и почти готовый спектакль едва не был запрещен к показу. Неудивительно, что руководители творческих групп пытались находить компромиссы. Одним из них стало приближение классики к современным реалиям. В спектакле «Овечий источник» по произведению Лопе Де Вега, созданном в 1936, Миндлин попытался в финальной части совместить события, предложенные автором, с современной испанскими реалиями полыхавшей тогда гражданской войны.

Учитывая, что еврейский театр в Баку насчитывал всего несколько лет от роду, у него было очень много премьерных постановок. Особенно следует отметить 1938 год, когда в театре поставили сразу 5 новых спектаклей. В этом же году труппа отправилась на первые в своей истории гастроли – в Грузию, где она давала представления в Тбилиси и Батуми. Грузинские зрители увидели новые театральные постановки «Уриэль Акоста» и «Гершеле Острополер» К. Гуцкова и М. Гершензона соответственно.

К 80-летнему юбилею Шолом-Алейхема коллектив подготовил целую творческую программу: поставлен спектакль «Стемпеню», проведен творческий вечер, худрук Миндлин лично читал творения писателя-юбиляра. Кроме того, на очередных гастролях по Украине коллектив показал «Тевье-молочника» великого юбиляра и едва не снятую с репертуара «Миреле Эфрат». Завершился сезон 1939 года «Кровавой шуткой» – еще одним спектаклем по произведению Шолом-Алейхема.

Однако, невзирая на довольно очевидный успех данного еврейского театра, начали появляться слухи о его возможном закрытии. Называлась даже предполагаемая причина этого – нерентабельность. Но для сферы культуры это не может быть серьезным основанием, ведь в ней всегда существуют коллективы, требующие дотаций, особенно, если они относятся к национальным меньшинствам. Кривотолки оказались пророческими. Вскоре лучших специалистов из театра начали переводить в иные регионы, а само заведение постепенно приходило в упадок, пока в 1941 не было окончательно закрыто.

Причина этого, вероятно, крылась в другом. В 1939-1940 годах к СССР были присоединены ряд территорий: Западная Белоруссия и Западная Украина, доставшиеся Советскому Союзу после разгрома Германией Польши, Бессарабия, отобранная у оккупировавшей этот регион с 1918 Румынии, и 3 прибалтийские республики (Эстония, Латвия и Литва), ранее входившие в состав Российской империи. На всех этих землях проживало большое количество евреев, которых советское правительство хотело приобщить к ценностям коммунистического бытия. И организация национальных театров на новых территориях оказалась очень подходящим решением.

В глубинных же районах СССР еврейское население постепенно русифицировалось, и театральные заведения, работающие исключительно на идише, теряли зрителей, а значит и свою привлекательность и популярность. Естественно, что последовало закрытие даже вполне достойных творческих коллективов. Бакинский театр стал одним из них, окончательно прекратив свое существование в 1941 году. Оставшиеся в городе актеры перешли работать в другие театры города, а с началом Великой Отечественной войны были вывезены в Узбекистан, где продолжили заниматься творческой деятельностью.

Интересно, что в послевоенный период в Баку группа энтузиастов, в числе которых был О. Зискинд, попыталась воссоздать собственный национальный театр. Двенадцать актеров объединились в еврейский драматический коллектив, который начал готовить спектакли и творческие вечера. Правда, работали они уже на других сценах, к примеру, в Доме моряков на Хагани. Именно там еврейские актеры 25 января 1948 провели торжество, посвященное 30-летней годовщине Менделя Мойхер Сфорима. Артисты не только рассказывали о жизненном и творческом пути классика еврейской литературы, но и представили спектакль «Призыв», созданный по его пьесе.

Однако, несмотря на старания энтузиастов, в продолжение нескольких лет еще ставивших в Баку свои постановки, вопрос с национальным еврейским театром был окончательно закрыт. Тема воспитания евреев в духе коммунизма утратила свою актуальность, да и с появлением независимого государства Израиль, в котором государственным языком стал иврит, театр, общающийся со зрителями на идише, перестал быть востребованным.