Луи Армстронг, видный певец и джазовый музыкант своего времени, не был евреем, однако большую часть жизни он носил на своей шее кулон Маген Давид, а ведь этот радиционный символ еврейства. С чего бы темнокожему американскому джазмену носить аксессуар, непосредственно связанный с еврейством? Оказывается, причины делать это у него были, о чем свидетельствует несколько таких фактов.


Известно, что вскоре после рождения маленького Луи, его отец, Уильям Армстронг, ушел из семьи, оставив свою 16-летнюю супругу Майанн Альберт и едва родившегося сына Луи Дэниела Армстронга одних. Хорошо еще, что некоторое время маленького мальчика помогала воспитывать бабушка. Однако финансовое положение семьи было настолько плохим, что едва научившись соображать, мальчику приходилось искать, хоть какой-то заработок. И в этот момент ему на помощь пришли евреи.



На окраине Нового Орлеана в начале 1900-х годов проживало несколько семей евреев-литваков, отправившихся из Российской империи за океан в поисках лучшей жизни. К слову, лучшей, чем в России, их жизнь не стала. Чтобы как-то прокормиться, им приходилось проживать в крайне стесненных условиях, а рабочий день начинать еще до рассвета. Вот к одной из таких семей, чете Карнофски, и прибился однажды маленький Луи, предложивший им свои услуги. Войдя в положение просящего, Карнофски взяли чернокожего мальчика к себе в команду. С этого момента Луи Армстронг стал помощником старьевщика, за что получал пусть небольшое, но регулярное вознаграждение.



Задачей Армстрога было вместе с одним из сыновей Карнофски ежедневно объезжать район, покупая у людей и собирая всевозможные отходы. Все добытое перепродавалось или обменивалось на более ходовой товар. Чтобы Луи меньше тратил времени на дорогу домой и к ним на работу, глава семьи, еврей Морис Карнофски, фактически поселил Армстронга у себя дома на правах еще одного сына.



Принцип работы у Карнофски был простым. С утра различные ненужные людям вещи собирались, днем они реализовывались или менялись на более востребованный товар, а вечером уже новый товар продавался жителям города. Понятно, что не одно это еврейское семейство промышляло подобным бизнесом, поэтому основная прибыль доставалась самым заметным из них. Чтобы больше привлекать внимание именно к себе, Морис купил для Луи первый в его жизни музыкальный инструмент, трубу-свисток Tin Horn. По большому счету, этот оловянный рожок просто-напросто детской игрушкой. Но в данном случае перед Луи ставилась задача, громко свистя в трубу, привлекать к себе внимание потенциальных клиентов. Однако мальчишка научился не просто дудеть в Tin Horn, а даже имитировать некую музыку. Это оказалось первым шагом Армстронга на пути к мировой известности, а его покупатели и члены еврейского семейства стали первыми поклонниками его таланта.

Новый шаг на пути к известности Луи Армстронг сделал также при помощи Карнофски. Однажды в витрине ломбарда он увидел духовой музыкальный инструмент корнет, стоивший солидную по тем временам сумму целых 5 долларов. Для его приобретения Морис дал парню 2 доллара. Остальную сумму Армстронг насобирал уже сам. Учитывая несомненную тягу к духовым инструментам, Луи очень быстро научился наигрывать на корнете нехитрые мелодии. Это, во-первых, здорово помогло их общему бизнесу, а во-вторых, еще больше продвинуло Армстронга на пути к его славе.



Уже говорилось, что Луи находился в семье Карнофски фактически на положении еще одного сына. Практически обездоленный чернокожий мальчишка сумел найти тепло, понимание и дружескую поддержку среди абсолютно чужих для него людей, отличающихся от него и местом рождения, и вероисповеданием, и цветом кожи. Но в еврейской семье он отыскал абсолютное ощущение равенства, которого не видел ни в одном другом месте. Там юноша даже получил шутливое прозвище «кузен Луи». Миссис Карнофски буквально настаивала на том, чтобы тот столовался вместе с ними. Если же подросток пытался отказываться, придумывала всяческие уловки, чтобы усадить парня за стол.



Когда Армстронг оставался у Карнофски на ночь, в семье происходило настоящее концертное действо. Случалось это в моменты укладывания спать младшего из детей. Чтобы тот заснул, ему напевали русские колыбельные песни, и очень быстро чернокожий мальчишка подпевал их вместе со всеми. Такие вечера стали первыми пробами вокала будущей мировой знаменитости.



Нелепый случай прервал общение Армстронга с семьей Карнофски. За случайный выстрел из пистолета Луи был отправлен в лагерь-интернат, предназначенный для перевоспитания «цветных» подростков со сложными биографиями. Но при всем том, что заведение славилось жесткой дисциплиной, нахождение в нем позволило Луи получить кое-какое музыкальное образование и даже некоторую практику работы в музыкальной группе. Учитывая талант Армстронга, уже в 13 лет он стал руководителем интернатского оркестра.

После завершения пребывания Армстронга в интернате он начал строить собственную карьеру. Используя навыки в работе слуховыми инструментами в сфере джаза, он очень быстро стал восходящей звездой. А помогло ему в этом именно знакомство с семейством Карнофски, умевшим неутомимо трудиться. Привыкнув с детских лет работать не покладая рук в паре с евреями, Армстронг и сам, вступив во взрослую жизнь, работал и совершенствовал собственное мастерство. А учитывая близкое знакомство Луи с евреями, менеджером для себя он выбрал человека именно этой национальности. Им стал Джо Глейзер, бывший для Армстронга не только напарником по бизнесу, но и личным другом.



Благодаря стараниям Глейзера Армстронг получил возможность, давая свыше 300 концертов за год, к 1950-м годам превратиться в настоящую звезду шоу-бизнеса и сняться в десятках художественных фильмов. В ходе многочисленных турне он ухитрялся давать по два концерта в день. Символическую связь Армстронга с евреями придумал тоже Глейзер. Это он подарил Луи кулон Маген Давид на золотой цепочке, и великий джазмен поклялся с гордостью носить его как благодарность за все, что для него сделали евреи.



Хочется отметить, что только наличием рядом с собой еврея по национальности Глейзера Армстронг не ограничился. Личным врачом музыканта до последних его дней был еще один представитель еврейской национальности Гэри Цукер. Это он следил за здоровьем Армстронга, при необходимости назначал лечение, а когда тот слег от тяжелой болезни сердца, постоянно находился рядом, пытаясь вытащить Луи из цепких лап смерти. К сожалению, старания Гэри Цукера не увенчались успехом, но даже то, что он сумел сделать для музыканта, требует, чтобы об этом враче помнили потомки.



Интересно, что джазмен прикованный к постели тяжелой болезнью не лежал, сложа руки. В это время он писал мемуары. В итоге получилась, пусть и небольшая, но книга воспоминаний, в которой уже больной музыкант рассказал о своем детстве, и о том, как простая и очень бедная еврейская семья помогла ему стать известным человеком. Не забыл он упомянуть и о том, что представители еврейской общины относились к нему, как к равному, и не следили, насколько у кого темнее кожа. Не забыл Армстронг упомянуть и об энергичном труде евреев, примеры которого стали знаковыми в жизни самого музыканта.

Лучшие песни Луи Армстронга