Главное в жизни никому не мешать?
Изображение:
http://www.onlineisrael.ru/images/Haifa-prizivaet-k-otvetstvennosti.jpg
Из окна её великолепной однокомнатной квартиры, открывается шикарный вид на нефтяной перерабатывающий завод, и прилегающие предприятия, нашей славной, и как оказалось, экологически чистой химической промышленности.
Мама называет дом, который построил Йона, — богадельней.
Мне казалось, что жильцы богадельни, в такой концентрации морщин и болезней – унылое зрелище увядающей осени. Однако не все доживают до возраста старческого склероза, у которого есть свои прелести.
Сестра моего дедушки, учительница русского языка и литературы, тётя Шура, пережила страшную блокаду Ленинграда.
Перед своим уходом в мир иной, через трубу питерского крематория, у неё началась старческая деменция. Она всегда была неисправимой оптимисткой, а в последнее время постоянно по-детски улыбалась.
«Ромочка, — говорила она, — Меня жалеть не надо. Я так счастлива, так счастлива, я заново открываю мир Пушкина, Лермонтова и Тургенева».
Наши пожилые олимы (репатрианты) покорно не дожидаются своего часа, а благодаря местной передовой медицине, последнее мгновение всё откладывается и откладывается.
Преклонновозрастные мужчины и женщины ведут активный образ жизни, посещают культурные мероприятия, на которых лекторы рассказывают еврейские майсы, а дамы не пропускают концерты классической музыки в исполнении Баскова и Розенбаума.
Даже на спектакле «Чапаев и Пустота» треть зала – мамины ровесницы.
Позади меня сидели три женщины, одна из них говорит:
— Пелевин очень сложный писатель, пыталась его прочесть, но слишком заумно.
— А кто такой Пелевин? – поддерживает великосветскую беседу вторая.
— Вы меня удивляете. Спектакль поставлен по его одноимённой книге, — говорит третья.
Вторая третьей:
— А вы сами читали этого автора?
— Конечно! Только не эту книгу. Читала «Обитель», про Соловки, правда, не до конца, скучновато немного, но фильм про монаха мне очень понравился, — сказала третья.
— Извините, — вмешиваюсь в разговор. – Может быть, про Соловки всё-таки Прилепин, а не Пелевин?
— Какая разница?! – женщины надменно посмотрели на меня в прямом смысле сверху вниз. – Мы на Ефремова пришли.
— Верно, — согласилась первая. – Он такой талант, такой талант, почти как его папа…
Да что спектакли (кстати, недешёвое, но удовольствие), наши старики зимой купаются в море, потому что люди старой, советской закалки.
Но в дождливую погоду они сидят дома и смотрят российские или украинские новости, выбор каналов зависит от страны исхода, но все вместе смотрят русскоязычную 9-ку.
Российско-украинский разлад, несмотря на пригоршни таблеток по расписанию, и ежемесячный химический анализ крови, — гораздо хуже влияет на их нервную систему, чем более актуальный, арабо-израильский конфликт.
Всё-таки главврач Маргулис в своё время правильно поступил, выключив своим подопечным «телевизер».
Однако, у моей мамы есть другие развлечения и заботы. Почти каждый день, кроме выходных, не взирая на зной или дождь, она на перекладных автобусах добирается к нам домой, чтобы подать свежеприготовленный обед, своему 16-му внучку, у которого размер обуви, на два номера больше чем у его папаши.
Все довольны: детинушка, которому даже еду не надо разогревать, и бабушка, потому что при деле, и подальше от шума хайфской Хативат-Кармели.
Эта улица не только гетто пожилых людей, но и настоящий «чёрный» Гарлем. Хотя лично мне, очень нравятся, выточенные из слоновой кости, грациозные эфиопские девушки.
А вот в рейтинге врагов народа, среди жильцов нашего заведения, — эфиопы прочно занимают третье место, после бандеровцев и палестинских террористов.
В один из будних дней, моя мама, ехала со своей подругой в общественном транспорте, а на следующей остановке, в автобус шумною толпою вошли обычные чернокожие, кстати, тоже люди.
Тамара выразительно поморщилась, демонстративно встала со своего места и отошла в сторону, подальше от эфиопских евреев.
Мама подошла к ней и по своей педагогической привычке, стала её укорять:
— Тома, как тебе не стыдно? Ты же бывший комсомольский работник! Член партии! Ты что – расистка?
— Нет конечно! – возмутилась Тамара. – Просто я терпеть не могу «вонючих» эфиопов.
— Знаешь, ты только не обижайся, но твои духи «Красная Москва» воняют несравненно хуже, но я ведь терплю…
P. S.
— Мама, может ты переедешь со своей богадельни? – спросил я.
— Что ты, я довольна. Никому не мешаю, и мне никто не мешает.
Может, она права, и главное в жизни никому не мешать?
Приглашаем в наш телеграм: Мой Израиль.
Автор:
Рами Юдовин,
источник
|
|