18 января 1965 года в столице Сирии Дамаске в дом к некоему преуспевающему бизнесмену внезапно нагрянули сотрудники контрразведки. Там в ходе обыска в тайниках были обнаружены крайне интересные вещи: взрывчатка и радиопередатчик. Только теперь контрразведчики начали догадываться, что они «заглянули на огонек» не к простому бизнесмену, засветившемуся на связи с подозрительными персонажами, а самому настоящему израильскому разведчику.
Этим резидентом-нелегалом был Эли Коэн, человек, прекрасно владевший несколькими языками, хладнокровно реагировавший на любые изменения обстановки. Именно он поставлял для своего государства важнейшую информацию о событиях, происходивших в высших правящих кругах Сирии. Понимая, что столь ценному агенту грозит в этой стране, в Израиле начали искать возможности освободить Коэна, задействуя все возможности: политические, финансовые и даже военные.
К сожалению, попытки Израиля освободить своего агента или хотя бы как-то облегчить его дальнейшую участь, не увенчались успехом. Все предложения были отвергнуты сирийцами, а попытки спасения путем проведения военной операции отклонили свои же военные в связи с их возможным ничтожным результатом. Понимая, кто попал к ним в руки, сирийцы максимально усилили охрану границ и самого задержанного разведчика. 24 января 1965 года в Сирии официально объявили о поимке израильского агента, 22 февраля над ним начался суд, а 18 мая того же года он был казнен.
Но вот что интересно: долгие десятилетия в Израиле не понимали, на чем «прокололся» их резидент. Учитывая прекрасные личные качества Коэна, он в принципе не мог совершить необдуманного поступка. Руководство предположило, что виной всему могла стать радиоэлектронная борьбы, а точнее – новейшие советские радиопеленгаторы. Они могли засечь передатчик Коэна во время сеанса связи, после чего оставались чисто технические проблемы по задержанию агента с поличным. По крайней мере, это была вполне связная версия, объясняющая произошедшую ситуацию.
На самом деле, все было абсолютно не так. Благодаря вышедшей некоторое время назад книге Ноама-Нахмана Теппера «Эли Коэн. Открытое дело». В ней автор опубликовал документы офицеров сирийских спецслужб, относящиеся к делу Коэна. Оказалось, что ситуация развивалась по другому сценарию, совершенно неучтенному, как самим израильским резидентом, так и сирийскими контрразведчиками. Для сирийцев это стало буквально даром небес.
До определенного момента лично Эли Коэн не вызывал никаких подозрений. Однако сирийских контрразведчиков смутили его встречи с неким бизнесменом Маджд Шейх аль-Ардом, который вызывал у них законные подозрения в том, что он работает на разведслужбы США. И все бы ничего, у кого не бывает деловых встреч с людьми, вызывающими сомнения у властей, если бы не один нюанс. Аль-Ард помог Коэну встретиться с другим человеком, который также подозревался местными спецслужбами в работе на другое государство.
Как потом выяснилось, этот второй оказался нацистским преступником Францем Радемахером, работавшим в период существования нацистской Германии главой еврейского отдела при министерстве иностранных дел. Он был непосредственным участником Ванзейской конференции и нес личную ответственность за депортацию сербских, французских и бельгийских евреев для ликвидации в лагеря смерти. В самой же Сирии Радемахер находился под чужим именем и занимался крайне подозрительными делами, что и вызвало интерес к нему со стороны сирийских контрразведчиков.
Понятно, что встреча преуспевающего бизнесмена с двумя весьма подозрительными личностями не прошла мимо внимания сирийских спецслужб. Сначала за Коэном установили слежку, а потом на всякий случай было решено провести у него дома обыск. Он-то и принес неожиданный «улов» – ту самую взрывчатку и радиопередатчик. Уже после этого были допросы и признание Коэна в работе на израильскую разведку, суд и приведение приговора в исполнение.
К слову, сам Израиль до сих пор никак не комментирует обстоятельства дела Эли Коэна, но версия Ноама-Нахмана на данный момент является ключевой, т.к. подтверждается некоторыми сирийскими документами.