В 1793 году в среде корсиканских националистов, боровшихся за независимость Корсики, произошел раскол. Приверженцы лидера местных патриотов Паскаля Паоли начали преследовать своих бывших соратников, придерживавшихся менее последовательной линии относительно независимости острова. Последним не оставалось ничего другого, как спасаться бегством или прятаться у своих еще сохранившихся сторонников. Одним из таких добрых людей стал мэр города Аячио, укрывший в своем жилище молодого офицера. Этим храбрым руководителем города был еврей по имени Жан Жером Леви, а прятал он в своем доме будущего французского императора и покорителя Европы Наполеона Бонапарта. Вполне возможно, что память об этом случае навсегда осталась у великого корсиканца, и он до конца своих дней пытался изменить жизнь евреев к лучшему, где бы ни оказывался впоследствии.
К этому моменту во Франции уже четыре года, как произошла революция, покончившая с монархией. Ее лидеры практически сразу же приняли «Декларацию прав человека и гражданина», одним из пунктов которой стало равноправие граждан страны независимо от их национальной принадлежности и вероисповедания. Революционному государству стал служить и молодой корсиканский офицер Наполеон Бонапарт, вскоре достигший звания генерала. В 1797 году он возглавил французскую армию, и получил санкцию на присоединение к Франции ближневосточного региона, в который входили Египет, Палестина и Сирия.
Трудно сказать, было ли это случайным совпадением или заранее продуманной идеей, но как раз в это же время одна из парижских газет опубликовала «Письмо еврея к своим собратьям». Там содержался призыв ко всем иудеям задуматься о создании в Палестине отдельного еврейского государства, и по этому поводу начать вести переговоры с властями Османской империи. Как бы там ни было, но идея получения евреями равного статуса с другими нациями получила продолжение в виде практических действий.
Прежде чем Наполеон попал в Египет, его армия прошла через Италию и Мальту. Именно в Италии он впервые встретился со значительной еврейской диаспорой. Произошло это в Анконе в начале 1797 года в ходе первой итальянской кампании. Там во встречавшей его толпе он заметил людей в желтых головных уборах, с желтыми нарукавниками на одежде и нашитыми шестиконечными звездами. Узнав, что эти аксессуары были опознавательными знаками иудеев, Бонапарт приказал немедленно снять их. Затем выяснив, что евреи живут в гетто, потребовал отменить для них всяческие ограничения на место жительства и соблюдение своих религиозных обрядов.
На острове Мальта, захваченном французами в следующем году, произошла подобная история. Наполеону донесли, что мальтийские рыцари проводят в отношении местных евреев дискриминационную политику: запрещают им соблюдать свои традиции и даже продают в рабство туркам и христианам. Генерал немедленно издал указ о предоставлении полноценных гражданских прав мальтийским евреям и открытии для них синагоги. На очереди были Египет и Синайский полуостров. И везде, куда бы ни приходила французская армия, для евреев наступал период освобождения.
Однако апофеоза проеврейская кампания Наполеона достигла после вторжения его армии в Палестину. Очень быстро взяв город Яффо, французы двинулись в Акко и приступили к его осаде. Здесь Наполеон сделал то, чего не делал до него ни один правитель, политик или военачальник. Он издал прокламацию, в которой призывал евреев вернуться в Палестину и при поддержке Франции возродить там собственное государство. При этом его страна будет выступать лишь гарантом независимости Израиля, а не его хозяином или куратором.
К сожалению, и для евреев, и для французов, дальнейшего развития этот призыв не получил. В войну ввязалась Англия, и Бонапарт вынужден был вывести войска из Палестины в Египет. Тем не менее, отказываться от плана предоставления евреям максимальных свобод он не стал. В продолжение всего периода войн, а Наполеон воевал еще добрых два десятка лет, везде, куда приходила французская армия, отношение к иудеям кардинальным образом менялось в лучшую сторону. К сожалению, после разгрома Наполеона и возвращения к власти в некогда захваченных им государствах национальных элит наступал период реакции, и евреев вновь начинали притеснять.
Возвратившись в Европу и возглавив Францию, Бонапарт окончательно сделал евреев полноправными подданными страны. Что интересно, для него самого это был больше декларативный шаг, ведь представителей этой национальности во Франции на тот момент насчитывалось не более 40000 человек, а в Париже – всего около 1000. Фактически евреи в стране не имели никакого политического веса, однако Наполеон настойчиво гнул свою линию. Он твердо заявил, что евреи Франции для него имеют такое же значение, как и другие граждане страны. Император приложит все усилия для того чтобы евреи приезжали в страну, а не покидали ее.
Чтобы усилить воздействие от своих слов, Бонапарт на смену неудавшемуся плану построения в Палестине еврейского государства выдвинул новую, не менее грандиозную идею. Он предложил восстановить Синедрион – верховный орган еврейского духовного законодательства, первая сессия которого была проведена в Париже. Начавшись 9 февраля 1807 года, она длилась ровно месяц.
Ради интеграции иудеев во французское общество император начал реализовывать несколько стратегий, размывающих межнациональное различие. И хотя евреям предоставили расширенные гражданские права, однако все же потребовалось применить определенные сдерживающие факторы. Им ограничили практику ссуд, сократили количество регионов, в которые разрешалось мигрировать, потребовали принимать имена, официально признанные в стране. Кроме того, началась реализовываться система консисторий, с помощью которых французское правительство могло регулировать еврейскую религиозную жизнь.
Все эти процессы регламентировались положениями указа от 17 марта 1808 года, прозванного позорным. Занятие ссудной деятельностью для евреев стало крайне сложным: оно было ограничено по времени и разрешалось только после рекомендации местной консистории под гарантию честности проводимых операций. В результате многим из них пришлось сменить род деятельности. Переезд в другие регионы Франции разрешался исключительно при наличии там собственного участка земли, на котором можно было бы заниматься ведением сельского хозяйства. Лишь через 3 года, в 1811 году, многие положения указа от 1808 года были отменены.
Эти действия французского императора до сих пор изучаются специалистами, и далеко не все они расцениваются как положительные. Многие эксперты объясняют их политическими причинами, попытками разрешить некие личные проблемы, но никак не проявлением симпатии к евреям. Существуют даже утверждение, что своими действиями Наполеон хотел ассимилировать иудеев, живущих в стране, растворить их в общей массе населения посредством смешанных браков практически до полного исчезновения, а не видеть их как отдельную процветающую часть общества.
На самом деле это не так. Об этом говорилось в письмах и высказываниях Бонапарта своим друзьям и соратникам. К примеру, ростовщиков, независимо от их национальной принадлежности, он сравнивал с саранчой, наносящей вред общественному порядку и цивилизационным устремлениям. С другой стороны, для повышения своего статуса в обществе евреям предлагалось пойти на службу в армию, чтобы в армейской среде евреи отошли от узких интересов и стали мыслить общегосударственными задачами.
А как же новшества Наполеона встретили его коллеги из других государств? Практически все они, от Британии на западе до России на востоке, приняли их отрицательно. Неудивительно, ведь в европейских странах были сильны антисемитские настроения. В них продвигалась идея одной главенствующей религии. Внесение же иудаизма в число официальных религий своих стран правителям европейских государств казалось абсолютной ересью. И вовсе неудивительно, что в лице Папы Римского, а также русского императора Александра I Наполеон встретил самых непримиримых противников. Впоследствии везде, откуда выбивались французские войска, немедленно возрождались элиты абсолютно антисемитского толка, вновь пытавшиеся ограничить евреев в их правах.