Чем же интересна для наших современников женщина, жившая в средневековой Англии 800 лет назад? Для уточнения картины следует сначала обратиться к исторической справке. В XII-XIII веках в Англии жизнь евреев, кстати, со статусом «под личной защитой короля» была довольно трудной. Несмотря на столь благозвучное сочетание слов, в реальности дело выглядело так: представители этой нации фактически считались «частной» собственностью английского короля, который определял род занятий, места проживания, а также посмертную судьбу их активов.

В конце XII столетия указом короля Ричарда I для английских евреев было определено несколько территорий, где они бы могли полноценно работать. Поначалу ими были Лондон, Винчестер, Линкольн и Норвич. Спустя некоторое время к ним присоединили еще ряд населенных пунктов, но и тогда их количество не превышало семи. Но даже в этих городах на целый перечень профессий для евреев существовал запрет. Так, к примеру, им запрещалось владеть землей, а также заниматься наиболее распространенными тогда профессиями. Евреев фактически принуждали заниматься ростовщичеством – делом в те времена крайне постыдным.

Каждый из правивших тогда в Англии королей отчаянно нуждался в деньгах, поэтому, чтобы пополнить собственный финансовый запас, английские монархи, не стесняясь, залезали в карманы евреев. Так в 1239 году здравствующий монарх Генрих III издал приказ о «добровольной» передаче ему трети имущества английских евреев. Сумма такого взноса уже была определена, и кто не мог ее внести, отправлялся прямиком в лондонский Тауэр, автоматически лишаясь всего имущества.

Все еврейские деловые отношения проходили через руки специального регулятора – суда Scaccarium Judaeorum. Его особенность состояла в том, что человек, чье дело рассматривалось, заключался в тот же самый Тауэр, и мог там находиться до тех пор, пока по приговору суда не выплатит установленную сумму долга.

Следует учесть, что и простые граждане страны не стеснялись при случае пограбить своих соседей. Едва только возникали какие-нибудь беспорядки, как обыватели дружно шли громить еврейские жилища, часто при этом убивая и насилуя их хозяев. А ведь Англия была еще и страной, придумавшей кровавые наветы, после которых на евреев буквально накрывали волны репрессий. Не следует забывать, что в средневековой Англии ввели специальные нашивки на одежду, которые евреи должны были носить обязательно.

И вот, в начале 1200-х годов, в Винчестере родилась девочка по имени Ликориция. О ее детстве и юношестве известно мало. Первые документы, в которых упоминается о ней, датированы 1234 годом. К этому времени Ликориция уже успела выйти замуж за Авраама бен Ицхака, родить от него троих сыновей, одну дочь и стать вдовой. После смерти мужа она, объединив усилия с другой еврейкой Белией, продолжила дело своего супруга – ростовщичество. В качестве бизнес-леди ей приходилось контактировать со многими людьми, как представителями еврейского сообщества, так и с английскими аристократами.

Следует учесть, что в первой половине 1200-х годов еврейская община насчитывала всего лишь 80 человек, поэтому вне зависимости от пола всем евреям приходилось заниматься бизнесом. Для более успешного ведения дела некоторые из женщин создавать деловые партнерства, каковым стало содружество Ликориции Винчестерской и ее подруги Белии. Одним из деловых партнеров Ликориции был очень состоятельный ростовщик Давид Оксфордский – человек, уважаемый в еврейской среде и известный не только среди английских аристократов, но и высшем свете страны. Указом короля он был назначен сборщиком налогов с еврейской общины, попутно являясь посредника между нею и монархом.

Следует отметить, что Давид Оксфордский входил в число богатейших евреев страны. Деловое партнерство между Ликорицией и Давидом вскоре переросло в личную привязанность. Кто знает, была ли это любовь или банальный деловой расчет, но Давид Оксфордский решил связать свою судьбу с далеко не бедствующей женщиной. Его предложение не было отвергнуто Ликорицией, однако существовало одно препятствие – мужчина уже был женат, а его супруга совершенно не хотела терять статус замужней женщины.

По еврейским законам того периода официальный развод мог состояться лишь при обоюдном согласии сторон. Мюриэль, так звали жену Давида, была категорически против развода. Дело передали в раввинский суд Бейт Дин, который должен был разрешить крайне спорную ситуацию. Чтобы не возникало разночтений, за дело взялся Бейт Дин из Франции, где и еврейская община была больше, и в плане прочтения законов Галахи авторитет солиднее. Стараясь сохранять традиции, французский суд постановил сохранить семью Оксфордских. Апелляция, поданная Давидом в аналогичный суд в Оксфорде, ни к чему не привела. Менее авторитетные английские судьи просто согласились с мнением своих французских коллег.

Однако здесь следует учесть характер Давида. Будь он слабовольным, то никогда бы не достиг тех вершин в делах и знакомствах. Мужчина смог подключить к решению спора с нелюбимой женой самого короля Генриха III. Монарх охотно согласился помочь своему состоятельному подданному, воспользовавшись шансом на лишение евреев автономии в плане разрешения их вопросов в гражданской и религиозной сфере. Слово короля сработало: брак четы Оксфордских был аннулирован, хотя лично Давиду это стоило очень дорого.

Но, как бы там ни было, мужчина получил желаемую свободу и вскоре смог жениться на Ликориции. Вскоре у них родился сын Ашер, однако счастье семьи оказалось недолгим. Спустя два года Давид умер, оставив безутешную вдову с ворохом проблем. Как уже говорилось, после кончины еврея все принадлежащее ему имущество переходило под юрисдикцию короля. Так вышло и на этот раз. Деловые бумаги Давида отправились в Scaccarium Judaeorum, а Ликорицию на всякий случай заключили в Тауэр. И пока судьи решали, что из имущества семьи должно перейти под власть короны, вдова сидела в тюрьме, не зная, выйдет ли она оттуда когда-нибудь.

Однако возобладало здравомыслие властей. После изучения деловых бумаг Давида Ликорицию выпустили из тюрьмы, правда, предложив ей при этом сделку: выкуп за 5000 марок непогашенных кредитов мужа, что давало ей возможность продолжать работать. Предложенная сумма по тем временам была колоссальной, но женщина сумела ее выплатить. Забрав детей, она возвратилась в Винчестер, где продолжила заниматься уже знакомым делом – ростовщичеством. Очень быстро завоевала доверие клиентов, сравнимое с тем, которое у них было к ее бывшему супругу Давиду.

За кредитами к ней потянулись и свои собратья-евреи, и местная аристократия. Даже король Генриху III и королева Элеонора не стеснялись брать у нее деньги. В свою очередь, столь большая известность позволяла женщине расширять пространство своей деятельности. Деловые отношения Ликориции распространялись на весь юг и юго-запад Англии. Она привлекала к делу и своих сыновей. Постепенно Ликориция заимела статус, некогда принадлежавший ее покойному супругу – официального посредника между еврейской общиной Англии и короной.

Но не зря же говорится, что от тюрьмы и от сумы не стоит зарекаться. В 1258 году по ложному доносу Ликорицию снова отправили за решетку. Она пробыла в заключении вплоть до того момента, пока судьи не разобрались, что женщину оклеветали. Ее выпустили, разрешив заниматься любимым делом. И еще почти двадцать лет после этого она давала кредиты, помогая попавшим в беду людям и укрепляя свой авторитет как в аристократической среде, так и в высшем свете.

Деятельность Ликориции Винчестерской завершилась трагически. В 1277 году ее дочь Белия нашла свою мать зарезанной. Вместе с женщиной погибла и ее служанка. Из дома была вынесена крупная сумма денег. Предположительные убийцы Ликориции, коими являлись трое мужчин, были найдены очень быстро. Однако суд присяжных их оправдал, для удобства обвинив в убийстве человека, уже уехавшего из города. Не помогла и апелляция на решение суда двух сыновей Ликориции Ицхака и Ашера. Делу об убийстве Ликориции Винчестерской просто не захотели давать ход, положив его под сукно.

Ситуация просто поразительная: гибнет известнейшая в стране личность, которая давала возможность заниматься бизнесом огромному числу англичан. Расследование дела банально затормозили, ведь настоящих убийц никто не искал. Зато теперь, по прошествии 750 лет, можно поставить женщине памятник, объявив Ликорицию Винчестерскую, едва ли не национальной героиней.



Притеснения евреев усугублялись по мере ухудшения экономического положения в стране. Не прекращающиеся войны и крестовые походы требовали больших денег. Впоследствии сын Ликориции Бенедикт был повешен за недоказанное преступление без разрешения быть похороненным на еврейском кладбище.

К сожалению, ни одного портрета Ликориции, как и ее сына, до наших дней не сохранилось, поэтому Рэнк-Бродли вдохновлялся еврейской внешностью собственной дочери и внука.