После окончания боев Второй мировой войны в Европе началась эпопея объяснения причин проигрыша в них гитлеровской Германии.
Кто только не отметился на этом поприще. Наибольшей плодовитостью отличились битые немецкие генералы, каждый из которых выдвигал собственную версию произошедшего: от неподходящих климатических условий и неправильного ведения войны до безграмотности высшего руководства Рейха. Им вторили эксперты из других стран, давая свои оценки ходу боев. Среди них, пожалуй, наиболее оригинальную версию высказал израильский военный историк, доктор Ярон Пашер, некогда работавший в Институте исследований Катастрофы мемориального комплекса Яд ва-Шем, а ныне читающий лекции в Западной Галилее. С его точки зрения старание немцев уничтожить евреев на европейском континенте не дало им возможности полноценно снабжать армию на Восточном фронте, что существенно снизило их боеспособность, а впоследствии привело к закономерному проигрышу к кампании. Оставим на совести автора последствия от проводившихся фашистами мероприятий по перемещению евреев в концлагеря, а просто обратимся к первоисточнику.
Начиная с весны 1945 года, мировое сообщество усвоило одну важную мысль: союзные войска антигитлеровской коалиции, разгромив Германию, спасли европейских евреев от поголовного уничтожения. Доктор Ярон Пашер предложил посмотреть на события той войны под несколько иным ракурсом. Организация лагерей смерти и перевозка в них миллионов людей лишила гитлеровские войска необходимых ресурсов. Особенно это касалось армий, действовавших на Восточном фронте. Из-за недополученных материальных припасов и людских резервов войска Вермахта теряли пробивную силу, что приводило к невыполнению поставленных перед ними задач.
Первые «сюрпризы» начались для германской армии и союзных с ней войск сразу же после начала боевых действий по плану «Барбаросса». Едва советские войска оправились от первоначального шока, как при своем отступлении они начали (по возможности) применять тактику «выжженной земли». Где это было возможно, в тыл угонялись стада животных, вывозились запасы продовольствия и заводское оборудование. Там, где этого нельзя было сделать – неубранные поля поджигались, продовольствие частично раздавалось населению, а частично уничтожалось. В итоге германским военным не оставалось ничего другого, как грабить население и получать провиант и фураж из Германии.
Следующим неприятным «сюрпризом» стала слабая сеть автомобильных дорог с твердым покрытием. Для переброски войск приходилось пользоваться грунтовыми дорогами, что выручало только в сухую погоду. Однако, как на грех, сезон дождей в СССР начался уже в сентябре, что сделало грунтовые дороги практически непроходимыми для техники, а ударившие уже в октябре морозы и выпавший снег сделали движение и вовсе невозможным. Немцам пришлось основную нагрузку по перемещению войск переложить на дороги с твердым покрытием, которых было крайне мало, и на железнодорожный транспорт. И вот здесь немцев ожидал третий «сюрприз». Советские железные дороги получили в наследство от царского режима расширенную на 3,5 дюйма колею относительно европейского стандарта. И если немцы, входя в любую из стран Западной Европы, немедленно начинали использовать их железнодорожную сеть, то в СССР все пошло по-другому. При хорошей разветвленности советских железных дорог, передвигаться по ним можно было только при помощи отечественного транспорта. А он, по большей части, был или разбит при бомбардировках, или уведен в глубокий советский тыл.
В итоге, переброска резервов и снабжение уже действующих на фронте немецких войск начала срываться. На существующие проблемы наложилось, пожалуй, самое трудозатратное мероприятие: вывоз в Германию эшелонов с ранеными, поврежденной техникой и пленными, среди которых было множество евреев. Первым на это обратил внимание генерал фон Бок, командовавший группой армий «Центр». Во время операции «Тайфун» перевозка пленных евреев начала создавать ему проблемы с логистикой военных грузов. Он приказал прекратить вывоз евреев вглубь оккупированных территорий. Ему вторил генерал Рудольф Герке, командовавший тогда военным транспортом. Правда, самим евреям легче от этого не стало. Их стали просто уничтожать на местах, а, начиная с декабря 1941, немцами был найден еще один способ избавления от иудеев: массовое применение «газенвагенов». Людей просто заталкивали в грузовики, у которых выхлопная труба выходила в фургон с запертыми там пленниками. Пока автомобиль доезжал до места назначения, в нем уже не оставалось ни одного живого «пассажира».
Чтобы уменьшить уровень возникающих проблем, немцы начали новый мега-проект. Они, используя принудительный труд, стали переделывать советскую колею под европейский стандарт. Всего лишь за год, к сентябрю 1942 года, они сумели перешить без малого 5000 километров путей. Правда, при огромности масштабов Восточного фронта даже такой глобальный труд кардинально не переломил ситуацию. Ежедневно по этим путям могло перемещаться только 130 составов.
В итоге любые дополнительные грузоперевозки резко уменьшали возможности по снабжению воюющей на востоке армии. Ярчайшим примером стал Сталинград. Германские инженеры протянули к Дону железнодорожную линию европейского стандарта, лишь 65 километров не дойдя до легендарного города. Ежедневно для 6-й армии Паулюса, завязшей в Сталинграде в боях, требовалось не менее 400 тонн различных расходных грузов: боеприпасов, топлива, продуктов. А в самый напряженный момент сталинградских боев в Освенцим и Треблинку направлялись многочисленные эшелоны с евреями.
Проблема здесь в том, что жизнеобеспечение Вермахта и процесс переброски евреев для последующего уничтожения шли параллельно, и весь транспорт брался из одного источника – компании Райхсбан. И в каждом занятом эшелоне вместо 750 солдат для Восточного фронта перевозилась в Польшу 1000 евреев. В итоге, ответственного в Райхсбане за подвижной состав Альберта Ганценмюллера постоянно теребили представители СС и Вермахта в попытках выбить транспорт именно для своих нужд.
Но проблема не ограничилась только Сталинградской битвой. Недостаток в транспорте ранее привел немцев к проигрышу в битве за Москву, а несколько позже и к бесславно завершившемуся сражению на Курской дуге. В 1943 в Германии на всех танковых заводах ежемесячно производилось до 500 танков и сопоставимой с ними техники. Каждый эшелон имел возможность за один раз переместить 8-10 танков, а всего на Восточный фронт каждый день могло уходить порядка 20 машин. Однако известно, что туда отправлялось строго ограниченное число составов, а любая дополнительная нагрузка срывала ритмы поставок.
Таковыми нагрузками стали перевозки евреев сразу в 6 лагерей смерти, в которых печи, сжигавшие тела умерщвленных людей ни на день не прекращали свою работу. Параллельно с величайшим накалом битвы на востоке своего пика достиг и уровень ликвидации евреев. Итогом этого стали недополученные воюющей армией необходимые грузы, что привело к вполне закономерному итогу – откату войск к Днепру.
Последней битвой, в которой, по мнению Ярона Пашера, Германия проиграла из-за чрезмерного увлечения вопросом ликвидации евреев, стала Нормандская. 6 июня 1944 года объединенные войска США, Британии и Австралии начали высадку своих войск в Нормандии. Им противостояло сравнительно небольшое число армейских соединений, большей частью находившихся в процессе отдыха и переформирования. Захватив фрагмент побережья, союзники остановились, чтобы пополнить свои части. Немецкие же войска пришли в себя после определенного фактора внезапности нападения.
В тот же самый момент на востоке приостановила свои атакующие действия советская армия. Она, хотя и дошла до Вислы и Варшавы, но была измотана сражениями в Белоруссии и нуждалась в отдыхе. Бои продолжались, однако утратили прежнюю интенсивность. Имея на востоке 160 относительно свободных дивизий, Германия часть из них могла бы перебросить на запад, что привело бы к локализации действий союзников в Нормандии. Однако с мая месяца Германия начала производить истребление 430000 венгерских евреев. Несчастных эшелонами вывозили в Освенцим, где большая часть из них была отравлена и сожжена в печах. Эшелоны, задействованные в самые критические для Германии дни под перевозку евреев, не достались простаивавшим армейским соединениям, что закономерно отразилось на ходе Нормандской операции. Союзники смогли беспрепятственно пополнить свои войска и продолжили наступление.
Всего же за период «окончательного решения еврейского вопроса» немцы поездами перевезли 3,5-4 млн. евреев, задействовав для этого 5000-6000 эшелонов. Еще порядка 1500 составов переправляли отобранное у евреев имущество: от одежды до предметов искусства. За годы войны таким количеством эшелонов можно было бы перебросить в другое место порядка 72 полнокровных дивизий, отчего результаты боев могли бы стать совершенно иными.